Уголовное и политическое преследование евреев в Российской империи в конце XIX – начале XX вв.

Егоров Вадим Валерьевич преподаватель специальных дисциплин, кафедра общих гуманитарных и социально-экономических дисциплин, ГБОУ СПО Нижегородский экономико-правовой колледж им. Героя Советского Союза Бориса Павловича Трифонова 603115, Россия, Нижегородская Область область, г. Нижний Новгород, ул. Ашхабадская, 4, каб. 25 Egorov Vadim Valerevich Postgraduate Student at Nizhny Novgorod State University, Department of Theory and History of State and Law 603115, Russia, Nizhny Novgorod, ul. Ashkhabadskaya, 4, kab. 25 vadimego@gmail.com

Начиная с периода вхождения евреев в состав населения Российской империи в результате трёх разделов Речи Посполитой в 1772, 1793, 1795 гг. и до фактического прекращения её существования в 1917 г., правительство систематически вводило для них ограничения. 23 декабря 1791 г. императрица Екатерина II (1762-1796) издала указ, которым ^{[8, ст. 17.006]} была создана пресловутая черта оседлости – граница территории, отделявшая 15 российских западных губерний от остальной территории страны, за пределы которой запрещалось выходить евреям, исповедующим иудаизм. По мнению историков И.И. Толстого и Ю.И. Гессена, поначалу правительство не планировало создания для евреев каких-то особенно стеснительных условий. Даже наоборот, оно предоставило им для жительства весьма широкую территорию западного края (территории Белоруссии и Украины и части Прибалтики – В.Е.). Дело в том, что в конце XVIII века «в обществе всё ещё держался порядок, прикреплявший обывателей. Так, мещане не могли переходить из одной категории в другую, и, следовательно, евреи, почти поголовно записавшиеся в мещанство, за исключением малого числа купцов, не могли бы переселяться из губернии в губернию в Белоруссии, если бы указ не подтвердил, что евреи могут переселяться в белорусских губерниях» ^{[39, с. 3]}. К сожалению, имперское правительство, так и не упразднило черту оседлости до 1917 г., т.е. до фактического прекращения существования Российской империи. Правительство стремилось удержать евреев-иудеев в рамках черты оседлости, во-первых, из-за боязни усиления конкуренции со стороны еврейского торгового элемента (евреи занимались торговлей с древности, т.к. этот вид деятельности им приписывал религиозный трактат – Талмуд) коренному населению. С другой стороны, правительство стремилось включить евреев в российскую торговлю, при этом, ограничив её западной территорией за чертой оседлости, где евреям жить дозволялось. Хотя и здесь не обходилось без ограничений.

В частности, по ст. 34 Положения «О устройстве Евреев» от 9 декабря 1804 г. ^{[9, ст. 21.547]}, изданного в период правления императора Александра I (1801-1825) еврейскому населению запрещалось жить в сёлах и деревнях, а также содержать в них аренды, шинки, кабаки и постоялые дворы. Это ограничение распространялось и на содержание заведений, расположенных на большой дороге.

Одной из важных причин ограничений для евреев была возможная конкуренция иудаизма православию и православным иерархам, основывавшим свою власть на христианских канонах, а также и государственной власти, представители которой были также преимущественно православными, привычно основывали свою власть на данной религии и опасались её утраты, в той отдалённой, но логически всё же допускаемой перспективе, если большинство населения стали бы иудеями и, таким образом, руководители иудейских общин могли бы заполучить власть. 25 марта 1817 г.^[1], в период правления императора Александра I (1855 – 1881), был издан указ «Об учреждении Комитета для Всех обращающихся в Христианство Евреев и о даровании им прав и выгод, с отведением к поселению земель в Южных и Северных губерниях под наименованием оного Обществом Израильских Христиан» ^{[10, ст. 26.752]}.

В период правления императора Николая I было издано Положение о евреях от 13 апреля 1835 г. В соответствии со статёй 49 ^{[11, ст. 8054]} еврейским купцам было разрешено проживание вне городов, но исключительно в черте оседлости.

Важно отметить, что в период правления императора Александра II (1855-1881) был издан указ от 16 марта 1859 г., в соответствии с которым евреям-купцам 1-й гильдии и евреям-иностранным подданным разрешили жительство по всей России ^{[12, ст. 34248]}. В данном дозволении проявилось желание чиновников увеличить население России за счёт иностранных евреев и привлечь их к экономической деятельности в западном крае. 27 ноября 1861 г. было издано Высочайше утверждённое мнение Государственного Совета ^{[13, ст. 37684]}. В соответствии с ним евреи, имевшие высшее образование и получившие учёные степени докторов медицинских наук, получили право селиться по всей территории Российской империи. Указанные меры были направлены на то, чтобы привлечь еврейских врачей во внутренние губернии в связи с проведением преобразований в сфере медицины, связанных с Положением о губернских и земских учреждениях от 1 января 1864 г. ^{[15, ст. 40457]} (действие его не распространилось на большинство губерний черты оседлости), когда, по сути, была создана земская медицина, а также допустить еврейских учёных в крупнейшие центры российской науки – Санкт-Петербург, Москву и др. города. Указанные категории евреев получили право выйти за пределы черты оседлости и селиться во внутренних губерниях. Однако правительство заботилось скорее не о самих евреях, а о представителях коренного населения и об общем благе государства. Период правления Александра III (1881 – 1894) охарактеризовался усилением политической реакции. В октябре 1881 г. был учреждён комитет о евреях. Результатом его работы стало издание 3 мая 1882 г. Временных правил о евреях ^{[16, ст. 834]}. Они ограничивали возможность еврейского населения селиться вне городов и местечек, за исключением только для существующих земледельческих колоний; запретили совершение купчих крепостей и закладных на имя евреев, а равно и их засвидетельствование, а также торговлю евреев в воскресные дни и двунадесятые христианские праздники. «Временные правила» лишили средств к существованию значительное число евреев, которые вели предпринимательскую деятельность. Они не были упразднены до прекращения существования Российской империи – в 1917 г. Их введение было жёсткой монопольной мерой по ограничению еврейской экономической конкуренции, в целях охраны интересов коренного населения. В связи с этим «Временные правила» можно характеризовать как очередной акт правового антисемитизма. Кроме того, имели место и религиозные ограничения.

Евреи отличались от основной массы населения тем, что говорили на языке непохожем ни на один из славянских диалектов, их письменность была существенно отличной от кириллицы, их обычаи и одежда также были связаны с иудаизмом. Правительство пошло на то, чтобы ограничить евреев рамками черты оседлости и постепенно проводить аккультурацию еврейского населения, которая выступала первым шагом на пути к христианизации, которую, в свою очередь, можно расценивать как последующий шаг на пути к русификации. Таким образом, сложилась формула: аккультурация – христианизация – русификация, которая отразилась в законодательстве. В результате мер, принимаемых российским правительством к евреям в западных губерниях, входивших в черту оседлости, сложился специфический правовой порядок, который стал правовым порядком данных территорий для узкой группы еврейского населения.

Аккультурация евреев и получение ими светского образования всё больше приводили к их вовлечению в жизнь российского общества. Евреи стали стремиться к более активному участию в политической жизни страны. Кроме того, они стремились покинуть пределы черты оседлости, которая во многом мешала реализации их экономических интересов. Черта оседлости рассматривалась большинством евреев, как дискриминационная граница, унизительно обособляющая их от остального населения. Она мешала реализации торговых интересов евреев. Кроме того, верхушка еврейского населения стала стремиться в государственную власть и желала передела сфер влияния в политической и экономической жизни.

Важно отметить, что в 60-70 гг. XIX века в России начали распространяться радикальные революционные идеи – анархистские, социалистические, коммунистические. Революционеры всего мира тесно общались друг с другом: в 1864 г.
К. Маркс и Ф. Энгельс создали Международное движение рабочих, в котором была и русская секция ^{[36, с. 214]}. Евреи принимали активное участие в революционном движении. Профессор Н.И. Биюшкина указывает, что многие из них отбывали заключение в политических тюрьмах: Г.Я. Меер (1852-1886), Л.А. Волкенштейн (1857-1906), В.Ф. Фигнер (1852-1942) – в Шлиссельбургской крепости, М.Р. Ланганс (1852—1883) – в Петропавловской крепости ^{[22, c. 141-145]}. Историк О.А. Платонов считает, что социалистическое революционное движение было воплощением разных сторон иудейско-талмудического мессианизма ^{[35, c. 7]}. Конечно, евреи, ограниченные в правах российскими законами, боролись с дискриминацией, а потому социалистические идеи, выражающие принципы социальной справедливости, свободы и равенства, были для них очень привлекательны. Однако я не считаю, что истоки еврейского социализма нужно искать в Торе и Талмуде, скорее они заключены в трудах европейских учёных и писателей: А. Сен-Симона ^[38], Ж.Ж. Пийо ^[35], Д. Уинстенли ^[40], Т. Мора ^[34], Т. Компанеллы ^[32], К. Маркса, Ф. Энгельса ^[33] и ряда других. Однако нельзя не отметить, что евреи связывали иудаизм с политикой, и он был для них стрежнем национального единения. Поэтому они использовали его и как знамя борьбы с дискриминацией. Вследствие чего, для еврейского рабочего движения в данном вопросе религия имела высокую значимость.

Всероссийская тенденция к революционной деятельности всё более нарастала. В апреле 1895 г. в Канцелярии Нижегородского окружного суда было возбуждено секретное производство в отношении Исаака Лейбова Гинцбурга по обвинению в распространении прокламаций. По мнению подполковника Ермаковского, Гинцбург, находясь в гостинице Харькова, получил от Н.М. Флёрова, при участии бывшего служащего Московского университета Е.К. Яковлева (оба члены Макленбургской социал-революционной партии «Народного права»), изданные Е.К. Яковлевым «Манифест» и «Насущный вопрос». Обвинение базировалось также на том, что у нижегородских жандармов имелись сведения о передаче Н.М. Флёровым указанных прокламаций неизвестному лицу, ровно в то самое время, когда И.Л. Гинцбург находился в харьковской гостинице. 18 апреля 1895 г. по приказанию генерал-майора Полонского в доме И.Л. Гинцбурга был произведён обыск. Однако никаких доказательств, изобличающих Гинцбурга в инкриминируемом ему преступлении найдено не было. Поэтому дело было прекращено ^{[5, л. 1-6]}. По моему мнению, данное производство было возбуждено вследствие недоверия полицейских чинов Н.Новгорода еврейскому населению. Действительно, вследствие ограничительных мер российского правительства, многочисленных погромов (погромы еврейского населения происходили со второй половины XIX в. и были выгодны широким экономическим кругам: нарождавшейся буржуазии, дворянству, зажиточному мещанству), общей замкнутости и тесноты черты оседлости, а также стремления еврейского населения к свободе и равноправию, евреи участвовали в революционных и антиправительственных организациях. Вместе с тем большинство евреев вели законопослушный образ жизни. Однако высшие сановники, а также чиновники на местах, находясь под влиянием антиеврейских настроений, не всегда отличали законопослушных граждан от революционеров, сгребая всех под одну гребёнку реакции.

В связи с нарастанием революционной напряжённости в начале XX века власти усилили противодействия революционерам. Это проявилось и на Нижегородчине. 3 декабря 1902 г. в Нижегородской областной жандармерии было возбуждено секретное производство по обвинению Кейзы Исаевны Бродской (40 лет, иудейского вероисповедания, дочь купца, женщина-врач, окончила курс в Таганрогской гимназии и на Санкт-Петербургских врачебных курсах), Александры Кондратьевны Никитиной (35 лет, Нижегородская мещанка, православного вероисповедания, учительница), Иосифа Мовшевича Перельмана (27 лет, Минский мещанин иудейского вероисповедания, часовой мастер, холост, окончил курс в Нижегородском городском училище) и Николая Николаевича Бочкарёва (39 лет, крестьянин Нижегородской слободы Печёры, православного вероисповедания, сельский учитель) в издании революционных воззваний и их хранении. Печать данных воззваний на литографе инкриминировалась К.И. Бродской и А.К. Никитиной. Следствие основывалось на показаниях В. Гусининой, которая работала служанкой в доме К.И. Бродской и незадолго до этого была уволена. Кроме того, при обыске 24 декабря 1902 г. у К.И. Бродской было найдено воззвание русских социал-демократов: «Основное положение Оксфордской типографии Каутского». И.М. Перельмана обвиняли в хранении воззвания от Социал-демократической рабочей партии, озаглавленного: «Побег из Киевской тюрьмы», брошюры «Евреи ли наши враги?»; Н.Н. Бочкарёва – в хранении фотографического портрета убийцы Министра внутренних дел Д.С. Сипягина С.В. Балмашёва, изданного партией Социалистов-революционеров, а также фотографической группы с изображением императора Александра III, сидящего на бревне, попирающем женщину, которая была распростёрта на кресте (по всей вероятности в образе женщины представала Россия). Других фигурантов дела: Николая Николаевича Поплавко (36 лет, Полтавский дворянин, вольнопрактикующий врач, был женат, имел двух сыновей) обвиняли в хранении, собственноручно переписанной им, запрещённой песни «Дубинушка»; Сергея Кондратьевича Никитина (29 лет, православного вероисповедания, проживал в Нижегородской губернии, работал помощником делопроизводителя), брата А.К. Никитиной, обвиняли в хранении преступной брошюры «Задачи Рабочей интеллигенции Александра», а также в помощи К.И. Бродской и А.К. Никитиной. 26 декабря 1902 г. Кейза Бродская, Александра Никитина, Иосиф Перельман, Николай Бочкарёв были помещены в тюрьму. В знак протеста К.И. Бродская отказалась от пищи.

В Представлении прокурору Московской судебной палаты от ротмистра Засыпкина говорилось о том, что на Сормовском заводе имела место преступная агитация среди мастеров: с 25 июня по ноябрь месяц 1902 г. проводилась раздача запрещённых книг, распространение прокламаций и устная пропаганда. «Старания агитаторов были направлены к развращению рабочей массы в политическом отношении» ^{[6, л. 1]}. Дознание полагало, что по результатам обысков, вина А.К. Никитиной, И.М. Перельмана и Н.Н. Бочкарёва в том, что в конце декабря 1902 г. они хранили преступные издания и изобретения, заключавшие в себе «оспаривание прав Веры, Царя и дерзкое порицание порядка Государственного правления» доказана. Преступление это было предусмотрено ч. 4 ст. 252 Уложения о наказаниях. Виновность Н.Н. Поплавко выразилась в том, что обнаружилось собственноручно переписанное им стихотворение «Дубинушка», по мнению следствия, заключавшее в себе оскорбительные высказывания против Священной Особы Государя Императора. Данное преступление также предусмотрено ч. 4 ст. 252 Уложения о наказаниях. Принимая во внимание виновность каждого из лиц, а также их влияние на окружающее общество, дознание полагало на основании ст. 1035 разрешить дело в административном порядке. К.И. Бродской, И.М. Перельману и Н.Н. Бочкарёву в наказание зачесть время, проведённое под стражей. К.И. Бродскую и А.К. Никитину выслать под надзор полиции в Архангельскую губернию. Кейзу Бродскую на 5 лет, а Александру Никитину на 3 года.
И.М. Перельмана, Н.Н. Бочкарёва и С.К. Никитина заключить под арест полиции: первых двух на два месяца, а последнего на 2 недели и по отбытии назначенного наказания, отдать их под надзор полиции на 1 год каждого. Врача Н.Н. Поплавко, как непричастного по агентурным сведениям к нелегальным кружкам, отдать под надзор полиции на 1 год ^{[7, л. 31 – 34]}.

Дело строилось на показаниях одного свидетеля – бывшей кухарки
К.И. Бродской В. Гусининой, которая, будучи уволена Кейзей Исаевной, имела личный мотив к отмщению ей. Кроме того, дознание могло передать это дело в суд присяжных, но вынесло приговор самостоятельно. Возможной причиной этого было множественное количество оправдательных приговоров со стороны присяжных. В отношении врача Н.Н. Поплавко, я полагаю, что он отделался довольно мягким наказанием потому, что имел дворянское происхождение.

В конце XIX – начале XX вв. имело место увеличение плотности еврейского населения, вследствие роста рождаемости. При этом увеличивалось и коренное население. Из-за нехватки рабочих мест в черте оседлости евреи становились безработными. Постепенный рост промышленности разрушал традиционные занятия евреев ^{[20, с 11]}. Важно учесть, что не все работодатели брали евреев на работу. Многие испытывали к ним религиозные и национальные предубеждения, а, также считали, что рабочие места нужно предоставлять своим соплеменникам и единоверцам. Безработица провоцировала вовлечённость евреев в преступную деятельность. Интересно отметить, что ещё знаменитый итальянский философ XIV века Д. Боккаччо считал, что люди пребывающие в нищенстве и болезнях более склонны к преступной деятельности, ибо «почтенный авторитет как Божеских, так и человеческих законов среди них падает и исчезает» ^{[17, p. 5]}. Некоторые лица еврейской национальности занималась подделкой монет и государственных кредитных билетов. Так, уроженец местечка Гратиешты Кишинёвской губернии еврей М.А. Лейбович бежал из Сибирской каторги, где отбывал наказание за подделку государственных кредитных билетов, в Румынию и поселился в Бухаресте под именем купеческого сына А. Войнштейна. В Румынии он занимался подделкой кредитных билетов 25-рублёвого достоинства и сбытом их через знакомых евреев в Россию. В 1881 г. был задержан в Берлине, где выдавал себя за австрийского подданного И. Хари, уроженца местечка Лешкова округа Бровы в Галиции. Открылось, что он состоял в преступном сговоре со своей любовницей Т. Балк, дочерью Бердичевского мещанина Д. Балка, у которого он останавливался на постоялом дворе, приезжая в Россию. Т. Балк также была задержана в Берлине. Полицейскими были изъяты фальшивые кредитные билеты на сумму 25 700 руб. ^{[3, л. 4 – 20]}.

В 1881 г. в Пинске и уезде полицией были изъяты фальшивые кредитные билеты 3-х и 25-ти рублёвого достоинства на сумму в 510 руб. По мнению полицейских чинов, эти кредитные билеты были куплены в Лондоне и привезены в Россию пинским евреем Б. Шейнбаумом. Изначально Шейнбаум оставил кредитные билеты у своего друга Мильтера на станции Кадыма Одесской железной дороги. За ними из Пинска ездил, по поручению Шейнбаума, мещанин А. Коган. В доме обоих евреев полицией был произведён обыск. Были найдены письма, подтверждающие, что они уже несколько лет занимались сбытом фальшивых кредитных билетов и таковые получали с двух адресов из Лондона, от Г. Когана и некого Шарталя, настоящее имя которого установить не удалось. Интересно отметить, что российские евреи Б. Шейнбаум и А. Коган ездили за границу по поддельным паспортам жителей пограничной полосы, получая временные разрешения на выезд. 16 и 26 октября 1881 г. оба были задержаны ^{[4, л. 2 – 4]}.

В 1883 г. английский еврей Асс передал в Российский департамент полиции сведения о том, что в Лондоне изготавливались фальшивые кредитные билеты с целью сбыта их в России ^{[2, л. 1-2]}.

19 августа 1883 г. еврей О.Б. Пайк сознался на допросе в Санкт-Петербургской пересыльной тюрьме в том, что в местечке Шервинты и Шервинтском уезде Кишенёвской губернии евреи Г. Оранович, Б. Абрамович, Ю. Гарбер и Ш. Кидецкий занимались подделкой кредитных билетов, монет и разного рода документов для избегания воинской повинности. Еврей того же местечка фельдшер Курчман умышленно производил у евреев и крестьян разные болезни, чтобы избежать воинской повинности. Подделкой документов занимались евреи в г. Гидич и местечке Шагайдак той же губернии. Это было известно полицмейстеру Скрышетову, который предупреждал евреев о времени произведения у них обысков. О. Пайку также было известно, что подделкой документов занимался и житель г. Ливны Орловской губернии Х. Глобус ^{[1, л. 1-4]}. Таким образом, евреи были вовлечены в международные преступные сообщества.

Еврейское население было одной из самых дискриминируемых частей российского общества. Однако нельзя идеализировать представителей той или иной группы населения. Реакционные меры всё же выступали следствием несогласия правительства с деятельностью евреев в черте оседлости, в особенности со злоупотреблениями в продаже спиртных напитков. В тоже время ограничительные меры сказывались негативно на всём еврейском населении. Другое дело, что правительство, чаще всего, не слышало позицию евреев, не шло с ними на субстанциональные переговоры.

Основные мотивационные составляющие политики правительства Российской империи в отношении евреев делились на явно дискриминационные: 1. Стремление сделать обособленное еврейское население частью российского общества, путём преодоления главной, с точки зрения правительства, черты, отделяющей евреев от большинства населения – иудаизма (в результате чего и возникла необходимость создания территориальной черты оседлости евреев), к этому примешивалось желание сделать евреев адептами христианских конфессий, в первую очередь, православия; 2. Боязнь политической, конфессионально-политической, экономической и национальной конкуренции иудеев правительством и широкими слоями населения: дворянами, купечеством, духовенством, мещанством; 3. Желание оградить крестьянство и мещанство от влияния евреев; 4. Негласная организация самоконтроля коренного населения над еврейской средой, выразившейся в экономических санкциях со стороны местного дворянства, еврейских погромах со стороны местного населения; 5. Желание оградить западные губернии от усиления евреев и возможной помощи еврейского населения государствам, стремящимся к экспансии на территорию Российской империи.

Уголовное преследование отдельных лиц еврейской национальности было заслуженным, как преследование реальных преступников. Но преимущественно власти использовали этот инструмент для политической борьбы с революционерами, а также для дискриминации евреев.

Более либеральные составляющие заключались в том, что: 1. На начальном этапе и в последующем правительство не могло совершенно не учитывать интересы еврейского населения, ввиду увеличения численности евреев после разделов Речи Посполитой; 2. Ограничения преимущественно были направлены на иудеев, и после крещения евреи получали большие права, чем имело коренное население; 3. Правительство стремилось дать евреям светское образование и сделать их частью российского экономического поля: иудеев – в черте оседлости (однако, с возможной минимизацией ущерба для местного населения), выкрестов – по всей России. Важно отметить, что потенциал евреев в России получил серьёзное развитие во многом благодаря данным мерам. Однако следует отметить, что была и часть богатых и влиятельных евреев, связанных с верхушкой еврейской общины, которые стремились к разложению и спаиванию коренного населения, ради получения экономических выгод. Они были деспотичны и в отношении большинства трудового еврейского населения. воими целями ементомевреев ных в законе категорийьсВместе с тем получалось так, что имперское правительство самостоятельно раскалывало общество на «своих и чужих» и границами этого раскола были многочисленные черты оседлости. Снова, как и при расколе Русской православной церкви и православного населения на никониан и староверов в XVII в., религия стала причиной раскола российского общества на иудеев и неиудеев и самого еврейского общества, т.к. выходившие из иудаизма евреи считались уже как бы неевреями. Однако российское правительство опасалось, что сплочённые евреи могли воздействовать на власти в черте оседлости посредством передачи им имущественных активов и денежных сумм – взяток.

Мотивационные составляющие еврейского населения в борьбе за обретение более широких прав заключались: 1. в желании выйти за пределы черты оседлости и преодолеть её замкнутость, что стало для них важнейшим катализатором в стремлении к всестороннему развитию, в первую очередь, к образованию; 2. в стремлении стать политической силой российского общества и изменить политико-правовую ситуацию в России, что проявилось в разработке концепции правового государства (такие известные учёные еврейского происхождения, как М.М. Винаверу (1863 – 1926), профессор В.М. Гессен (1868 – 1920) адвокатской и партийно-революционной деятельности, правовед С.И. Гессен (1887 – 1950), учёный А.А. Гольденвейзер (1880 – 1940), профессор С.А. Бершадский (1850 - 1896) в своих трудах ^{[23, 25, 26, 27, 28, 29, 30, 31]} создавали концепцию правового государства, в котором представители коренного населения и евреи пользовались бы большей свободой), адвокатской и партийно-революционной деятельности (еврейскими политическими партиями, боровшимися за права евреев, были социал-демократическая БУНД и леворадикальная СЕРП, Еврейская социалистическая рабочая партия («сеймовцы»), Еврейский Народный Союз (Еврейская народная партия или Volkspartei), ортодоксальная (религиозная) партия «Свобода и Традиция», «Нэцах Израиль», «Агудас Израиль») ^{[18, 19, 23, 41, 42, 43]}.

Хотелось бы отметить, что российским правительством интересы евреев преимущественно не учитывались, что особенно проявлялось в отношении законодателя к традиционной религии евреев - иудаизму. Вместе с тем следует учесть, что «еврейский вопрос» был одним из самых сложных вопросов в межнациональных отношениях. Правительство учитывало интересы большинства населения, пытаясь, во-первых, оградить его от влияния иудеев, во – вторых, ограничить экономическую конкуренцию со стороны евреев купечеству и дворянству западного края. Борьба евреев за свои права провоцировала власть на новые ограничения. В конце XIX – начале XX вв. евреи стали ассоциироваться у российского правительства с революцией. Всё указанное, в конечном итоге, приводило к дискриминации евреев, которую можно рассматривать в совокупности четырёх составляющих: политической, экономической, религиозной и национальной. В Российской империи евреи, по сути, находились на положении постояльцев гостиницы, которые не имели полных прав ни на территорию, на которой проживали, ни на имущество, которым владели. Борьбу еврейского населения Российской империи с дискриминацией можно сравнить с борьбой пришлого в Римскую общину элемента – плебса за равноправие с коренной общиной - патрициатом. По сути, эта борьба разрушила традиционную организацию римского общества и способствовала зарождению государства. То же самое было возможно наблюдать и в России, когда в начале XX в. пала Российская империя, уступив место СССР. Вместе с тем, следует учесть, что российские чиновники никогда не стремились к геноциду евреев либо к их насильственной ассимиляции.