Эволюция представлений о функциях государства: от философских идей о сущности, цели и задачах государства к теории функций государства

Фетюков Фёдор Викторович кандидат юридических наук преподаватель, ФГБОУ ВО "Уральский государственный юридический университет" 620137, Россия, Свердловская область, г. Екатеринбург, ул. Комсомольская, 21, оф. 114 Fetyukov Fedor Viktorovich PhD in Law Head of the Scientific Research Sector, Educator, the department of Theory of State and Law, Ural State Law Academy; 620137, Russia, Sverdlovskaya oblast', g. Ekaterinburg, ul. Komsomol'skaya, 21, of. 114 fetukov@inbox.ru Другие публикации этого автора

Современному пониманию функций государства как основных направлений его деятельности, в которых выражены сущность государства, его цели и задачи, предшествовали длительные процессы восприятия и осознания человеком окружающей действительности, поиска истинной сущности и назначения государства. Следует отметить, что эти процессы и в настоящее время не могут оставаться незамеченными. Вопрос о функциях государства ввиду его тесной связи с вопросами о сущности, цели (целях) и задачах государства, очевидно, не потеряет актуальности до тех пор, пока существует государство в традиционном его понимании и система научных знаний о государстве и праве.

Вместе с тем тесная связь функций государства с его сущностью, целями и задачами, вероятно, обусловили появление различных представлений философов и государствоведов о функциях государства. При этом сам термин «функция государства» стал употребляться не сразу. В трудах философов Древней Греции и Древнего Рима, трудах философов эпохи Просвещения, как правило, прямое упоминание о функциях государства не встречается. Умами философов овладевали идеи о сущности, цели государства и задачах, которые оно обязано решать. На этих идеях во многом основано разработанное в юриспруденции понятие «функции государства». В отечественной юриспруденции вопрос о функциях государства традиционно рассматривается в рамках сложившейся в советский период теории функций государства.

Итак, появление представлений о функциях государства связано с философским осознанием сущности государства, цели его создания и необходимости решения им ряда задач.

Как верно заметил Г. Ф. Шершеневич, вопрос о цели государства издавна занимал внимание философов и политических мыслителей ^[29].

Платон, например, полагал, что государство возникает, когда каждый из нас «…не может удовлетворить сам себя, но нуждается еще во многом» ^{[22, с.157]}. То есть государство создают потребности людей, точнее – необходимость удовлетворения этих потребностей. А значит, можно предположить, что цель государства Платон видел в удовлетворении растущих потребностей людей.

Аристотель же рассматривал государство как высшую форму человеческого общения – политическую. В политическом общении все другие формы общения (семья, селение) достигают своей цели (благой жизни) и завершения ^{[21, с. 79-80]}. В «Политике» Аристотель описывает совершенное государство (счастливое и руководствующееся принципом прекрасного), при котором добродетель настолько обеспечена внешними благами, что каждый гражданин может поступать во всем согласно требованиям добродетели и жить счастливо ^{[12, с. 203]}.

А. Ф. Лосев и В. Ф. Асмус в комментариях ко второй книге известного труда Платона «Государство» отметили, что Аристотель в «Политике» критикует Платона и Сократа за их предпочтение целью образования государства считать удовлетворение насущных потребностей, а не достижение прекрасного существования. Однако, по мнению исследователей, такая критика напрасна, поскольку Платон разделяет причину возникновения государства и цель, для которой оно создано. «Вряд ли Платон, – пишут они, отрицал «прекрасное существование» (конечно, понимаемое как высшее благо, а не чисто прагматически и утилитарно) в качестве цели государства» ^{[12, с. 673]}.

Достижение цели «прекрасного существования» для Платона, как представляется, обусловлено реализацией главной задачи государства – обеспечение справедливости, которая, по мнению философа, состоит в том, чтобы каждое из трех выделенных им начал государства (совещательное, защитное и деловое) занималось своим делом, не нарушая границ своего влияния.

Взгляды предшественников научного социализма (Ш. Фурье, Г. Мабли, Т. Мор) во многом созвучны взглядам Платона и Аристотеля. Объединяет эти взгляды отрицание собственности и стремление добиться счастливой жизни в идеальном государстве, различные проекты которого рассмотрены в трудах великих мыслителей.

Ш. Фурье обратил внимание на то, что «… природа по воле случая наделяет каждого…из бесконечных разнообразных способностей для достижения превосходства в той или иной социальной функции» ^{[27, с. 166]}. По мысли Г. Мабли, каждый житель должен, сообразно своим способностям, силам и своему возрасту, выполнять полезные функции, а государство, владеющее всем имуществом, распределяет между гражданами необходимые им вещи ^{[16, с. 172]}. Однако власти не занимают граждан против их воли излишним трудом, поскольку государство так устроено, что, прежде всего, важна только одна цель: насколько позволяют общественные нужды, избавить всех граждан от телесного рабства и даровать им как можно больше времени для духовной свободы и просвещения. Ибо в этом, по мнению граждан, заключается счастье жизни ^{[19, с. 190]}.

Следует отметить, что термин «функция» использован в трудах Ш. Фурье, Г. Мабли и Т. Мора для обозначения общественно полезной и необходимой деятельности каждого гражданина. Государство же играет роль единственного распорядителя средств, полученных в результате осуществления гражданами тех или иных «социальных функций».

В политическом учении Цицерона ключевая роль отводилась представлениям об «общем благе», «согласовании интересов», «общем правопорядке» и т. д. ^{[21, с. 102]}. При этом Цицерон, отмечая изначальную связь государства и собственности, вслед за стоиком Палетием причиной образования государства видел в необходимости охраны собственности ^{[21, с. 96]}.

Дж. Локк великой и главной целью объединения людей в государства и передачи ими себя под власть правительства видит в сохранении их собственности, а осуществление государственной власти он подчинил только интересам мира, безопасности и общественного блага народа ^{[15, с. 134, 137, 334]}. Общественное благо по Локку – единственное основание для организации общества, единственная цель создания государства, которой руководствуется правитель в законодательной деятельности ^{[15, с. 121]}.

Ш. Л. Монтескье высказал мысль о существовании помимо цели, присущей всем государствам – охрана своего существования, своей особенной, свойственной конкретному государству цели. В качестве примера последней мыслитель приводит исключительную цель Рима – расширение пределов государства ^{[13, с. 137]}.

В представлениях Т. Гоббса цель государства заключается, прежде всего, в обеспечении безопасности. «Конечной причиной, целью или намерением людей (которые от природы любят свободу и господство над другими) при наложении на себя уз (которыми они связаны, как мы видим, живя в государстве) является забота о самосохранении и при этом о более благоприятной жизни» ^[7].

Ж. Ж. Руссо первым и самым важным следствием из установленных им принципов политического права видит то, «…что одна только общая воля может управлять силами государства в соответствии с целью его установления, каковая есть общее благо» ^{[24, с. 167]}.

Для Г. В. Ф. Гегеля «…цель государства есть всеобщий интерес как таковой, а в нем – сохранение особенных интересов…» ^{[6, с. 294]}. Философ полагал, что прочный базис государства, равно как и базис доверия и настроенности индивидов по отношению к нему, обусловлены взаимным проникновением закона разума и закона особенной свободы, тем, «…чтобы моя особенная цель стала тождественной всеобщему…» ^{[6, с. 291]}. При этом Гегель рассуждает о функциях государства наряду и наравне со сферами его деятельности. И то и другое, по мысли Гегеля, свойственно государству в качестве существенного момента. Он полагал, что та или иная сфера деятельности государства вовсе не независима в своих целях и способах действия. Философ подчинил ее определяющей цели целого, тому, что получило неопределенное выражение «благо государства» ^{[6, с. 317-318]}.

Г. Ф. Шершеневич вопрос о цели государства рассматривал при помощи различения цели государства как формы человеческого общения и целей существующего (конкретного) государства. В первом случае речь идет об абсолютной цели, а во втором – об относительной ^[29]. Подобный подход, как было отмечено выше, продемонстрировал в XVIII веке Ш. Л. Монтескье, проведя различие между целью, присущей всем государствам, и особенной целью конкретного государства.

В приведенных выше представлениях мыслителей (за исключением Ш. Л. Монтескье и Г. Ф. Шершеневича) речь идет о цели государства именно в абсолютном смысле. Такой смысл понимания цели государства является продолжением его общесоциальной сущности: объединение людей, обеспечивающее их взаимовыгодное общение.

Вместе с тем Шершеневич признал несостоятельным предложение Лассона заменить вопрос о целях вопросом о функциях. «Можно признать, – указывает он, например, что право есть функция государства, но это еще не значит, что целью государства признается установление и охрана права» ^[29].

Советские исследователи Л. И. Каск и Л. В. Николаева, как будет показано ниже, к вопросу о соотношении цели и функции государства подошли иначе: с позиций философской трактовки категории функции как цели деятельности конкретного субъекта они пришли к пониманию функции государства как его цели.

По мнению Шершеневича, практическое побуждение к отысканию абсолютной цели (как формы человеческого общения – Ф. Ф.) заключалось в определении дедуктивным путем тех задач, которые должна преследовать государственная власть ^[29].

Основываясь на представлениях об абсолютной и относительных целях государства, следует сделать вывод о том, что те задачи, которые ставит перед собой государство в конкретных исторических условиях, выступают в качестве его относительных целей. В отличие от относительных целей государства, представленных его задачами в конкретных исторических условиях и изменяющихся вслед за ними, абсолютная цель в рамках господствующих в течение определенного времени представлений о сущности государства является непреходящей.

Г. Еллинек был убежден в необходимости различать материальные и формальные функции, т. е. основные направления государственной деятельности и функции определенных групп органов ^{[8, с. 580]}. Он выделил три материальные функции государства (т.е. три направления его деятельности): законодательство, суд, управление ^{[8, с. 581]}. При этом по Еллинеку различение пяти великих отраслей управления – дел иностранных, военных, внутренних, финансов и юстиции – означает те задачи, которые поставило себе государство, а не особые функции. Более того, немецкий ученый рассматривал отрасли управления в качестве объектов управления, а не самого управления ^{[8, с. 578]}.

Представления Еллинека о функциях государства подверг критике Н. В. Черноголовкин. По его мнению, Еллинек, как и большинство буржуазных ученых, стремился отделить функции государства от содержания его деятельности и свести их только к внешним и формальным проявлениям власти ^{[28, с. 181]}.

Вместе с тем, рассматривая в качестве первого существенного признака функций государства непосредственное проявление в них классовой сущности, Черноголовкин дает следующее определение функциям социалистического государства: «… выражающие классовую сущность основные направления (и стороны) в его деятельности по решению исторических задач, стоящих перед государством на главных этапах его развития» ^{[28, с. 6-7]}.

Очевидно, что М. И. Байтин в работе «Сущность и основные функции социалистического государства» исходил из той же посылки (функции государства служат непосредственным проявлением классовой сущности государства), что и Н. В. Черноголовкин. Так, по мнению Байтина, функции социалистического государства «…это направления (и стороны) его деятельности, в которых выражаются и конкретизируются его классовая сущность, служебная роль, задачи и цели, закономерности развития по пути к социализму и коммунизму» [с. 190-191].

Сторонником такого понимания функций государства выступил Л. И. Загайнов, который подчеркнул, что они не только направления, но одновременно и стороны деятельности государства ^{[9, с. 9-10]}. По его мнению, функции государства не сразу проявляются как стороны (совокупности однородных видов) государственной деятельности. Л. И. Загайнов связывает «вызревание» функций государства с процессом их возникновения и деятельности государства в ходе социальной революции. «После социальной революции и прихода к власти нового класса, – отмечает он, возникает новое государство, а вместе с тем и присущие ему функции. Но пока не созданы соответствующие условия (не сложился полностью государственный механизм, недостаточно развито законодательство и т.д.), функции государства не получают должного развития. Они выступают лишь в качестве основных направлений возникающей государственной деятельности… Развитые и оформленные основные функции проявляются теперь не только как направления, но как стороны (совокупности однородных видов) государственной деятельности» ^{[9, с. 10]}.

В. М. Корельский, движущийся в русле того же подхода, определил функции государства как главные, магистральные направления, стороны деятельности социалистического государства как внутри страны, так и вне ее. Они определяются классовой сущностью, социальным назначением и основными задачами, стоящими перед государством на том или ином этапе его развития ^{[13, с. 107-108]}. «Если задачи – это проблемы, то функции – это пути, направления деятельности государства по их разрешению» ^{[13, с. 109]}, – отметил государствовед.

Опираясь на труды классиков марксизма-ленинизма: Карла Маркса (Избранные произведения) и Фридриха Энгельса («Анти-Дюринг»), И. С. Самощенко считал более правильным понимание функций государства как его социального назначения внутри и вне страны. «Функции Советского государства, – убежден он, есть его социальное назначение внутри и вне страны. Они непосредственно определяются задачами, стоящими перед Советским государством на основных этапах развития нашего общества» ^{[30, с. 81]}. По мнению И. С. Самощенко, из этого понимания с необходимостью следует, что функции государства (основные и неосновные) являются проявлением и конкретизацией его сущности. Оно позволяет также видеть различие между функциями государства и осуществлением этих функций, то есть деятельностью государства, которая может протекать в тех или иных формах, с применением тех или иных методов, может развиваться, изменяться, совершенствоваться или ухудшаться, в то время как функции, непосредственно определяемые задачами, стоящими перед государством, либо вовсе не изменяются, либо изменяются после коренных изменений в экономике и в классовой структуре общества ^{[30, с. 81]}.

По мнению же Л. И. Загайнова, социальное назначение в своем единстве образуют задачи и цели государства, наряду с его функциями ^{[9, с. 11]}. Он критикует И. С. Самощенко, во-первых, за отождествление социального назначения и функций государства, а во-вторых, за исключение задач и целей из содержания социального назначения государства, что обедняет это важнейшее, с его точки зрения, государственно-правовое явление, наиболее полно выражающее классовую сущность государства ^{[9, с. 11]}.

М. И. Байтин, обобщая существовавшие представления о функциях государства, положительно оценил рассмотрение функций государства в аспекте его социального назначения. Однако согласиться с таким подходом не смог, указав на то, что, несмотря на тесную взаимосвязь функций и социального назначения государства, эти понятия не совпадают ^{[3, с. 192]}.

Н. В. Черноголовкин, рассматривая вопрос о соотношении классовой сущности и социального назначения государства приходит к выводу о том, что «…социальное назначение государства… («…его историческая миссия провести революционное преобразование общества на новых началах, уничтожение эксплуатации человека человеком, обеспечение полного торжества социализма и коммунизма»)…в конечном счете, сводится в основном к его классовой сущности, к разрешению стоящих перед ним задач» ^{[28, с. 11]}, а функции государства, в свою очередь, конкретизируют сущность государства в пределах исторически определенного социального содержания. Поэтому функции государства, как полагает Черноголовкин, нельзя лишать качества самостоятельной категории и растворять в понятии или сводить к характеристике его социального назначения ^{[28, с. 11]}.

Вслед за И. С. Самощенко, вопреки наиболее распространенному в советской юридической литературе пониманию функций государства как основных (главных) направлений (сторон) деятельности государства, в которых выражается его социальное назначение и классовая сущность, Л. И. Каск отметил, что при таком понимании функций государства фактически происходит отождествление их с деятельностью государства. По его мнению, деятельность государства – очень динамичное, широкое и емкое понятие, она проявляется в единстве определенного содержания, форм, методов и средств. «Поэтому, – полагает ученый, говорить об основных или неосновных направлениях деятельности государства вообще, безотносительно к указанным элементам или характеристикам его деятельности беспредметно» ^{[11, с. 7]}.

Первостепенное значение для раскрытия классовой сущности государства, как полагает Л. И. Каск, имеет выявление содержания деятельности государства. Поэтому, ученому наиболее правильной представляется позиция тех авторов, которые под функциями государства понимают именно содержание его деятельности ^{[11, с. 8]}. Такую позицию, как будет показано ниже, отстаивал А. И. Денисов. Вместе с тем Каск отметил следующее: «Понятие же классового содержания хотя и указывает на важнейшую сторону содержания деятельности государства, в то же время фактически неоправданно сужает действительное социальное назначение государства» ^{[11, с. 8]}. Он сделал вывод о том, что с преодолением классовых различий в обществе исчезнут классовые функции государства, а вместе с тем потеряют классовый характер и общесоциальные функции. Это приведет к изменению структуры государства: исчезнут те органы, которые служили осуществлению классовых функций, сохранятся те, которые выполняли общесоциальные функции, в осуществлении которых также исчезнет классовый элемент. Отсюда Каск пришел к пониманию функций государства как таких сторон содержания государственной деятельности, которые характеризуют не только классовое, но и общесоциальное назначение государства ^{[11, с. 9]}.

Позднее Л. И. Каском и Л. В. Николаевой в результате специального анализа категории «цель» представлен иной подход, согласно которому «функциями государства могут быть признаны … его конечные цели, которые остаются неизменными на всем протяжении существования государственности или, во всяком случае, на протяжении существования государства определенного исторического типа» ^{[31, с. 105]}.

На наш взгляд, понимание функций государства как его конечных целей, установленных и преследуемых, как правило, на всем протяжении существования государства определенного типа, тождественно пониманию И. С. Самощенко функций государства как его социального назначения внутри и вне страны.

Попытку отождествления в советской юридической литературе категории «цель» с понятием «функция государства» признает несостоятельной М. И. Байтин, полагая, что такое отождествление ориентирует на рассмотрение функций государства в отрыве от функционирования государства, от составляющей сердцевину содержания функций его целенаправленной деятельности ^{[3, с. 195]}. Со ссылкой на специальную литературу Байтин отметил, что такой подход «…зиждется на философской трактовке категории функции как цели деятельности конкретного субъекта, как системообразующего фактора такой деятельности…» ^{[3, с. 195]}.

А. И. Денисов отметил, что термин «функция» применяется в теории государства для характеристики: 1) содержания многообразной деятельности государства – безразлично, в каких формах она осуществляется; 2) правовой формы деятельности органов государства, например, законодательной (функция законодательствования), исполнительной (функция управления) или судебной (функция правосудия); 3) полномочий (компетенции) отдельных органов государства ^{[32, с. 9-10; 33, с. 133]}. При этом сам Денисов рассматривает функции государства как то в его деятельности, что характеризует его «предметно-политически» и отражает ту или иную сторону сущности государства в каждый период его развития. Иными словами, функции государства, по мнению Денисова, есть не что иное, как содержание государственной деятельности ^{[32, с. 9-10; 33, с. 133]}.

Близкую А.И. Денисову позицию занял В. С. Петров. По его мнению, функции государства есть категория, в которой выражается содержание государства, непосредственно связанное с его сущностью и социальным назначением ^{[34, с. 29]}.

Следует отметить, что в советской юридической литературе дискуссионным также был вопрос о классификации функций государства на основные и неосновные.

Рассматривая основные и неосновные функции государства в качестве структурных элементов государственной деятельности, Л. И. Загайнов указал на необходимость осуществления специфических видов государственной деятельности в отношении конкретных групп отношений, составляющих в совокупности большую группу однородных общественных отношений. Упомянутые специфические виды государственной деятельности принято называть неосновными функциями, каждая из которых является структурным элементом основной функции ^{[9, с. 21-22]}.

Основным аргументом в пользу классификации функций государства на основные и неосновные стала гипотеза о том, что сущность государства в осуществляемых им функциях может проявляться по-разному: прямое (непосредственное) и опосредованное выражение ^{[35, с. 10]}, решающее проявление и проявление лишь в некоторой степени ^{[36, с. 91]} , «наиболее (и менее – Ф. Ф.) выпуклое проявление классовой сущности и социальной роли социалистического государства…» ^{[3, с. 207]}.

Л. И. Каск поставил под сомнение целесообразность стремления выделить понятие неосновной функции со ссылкой на отсутствие объективного критерия для разграничения понятий основных и неосновных функций. Одним из аргументов Каска является указание на неравноценность между основными функциями, что делает возможным их разделение на более и менее важные ^{[11, с. 13]}.

Как представляется, следует вслед за В. М. Корельским ^{[13, с. 111]} признать классификацию функций на основные и неосновные в значительной мере условной ввиду отсутствия четкого основания этой классификации.

Рассмотрим теперь представления современных российских исследователей о функциях государства.

Один из современных исследователей Российского государства как субъекта конституционно-правовых отношений отметила тенденцию к трактовке функций государства с позиций теории управления. Так, по мнению Н. В. Бутусовой, такой поход весьма плодотворный ввиду изменения наших представлений о современной государственности, сущности государства, его социальном предназначении и служебной роли ^{[4, с. 46]} . На изменение представлений о сущности государства, государственной деятельности, ее социальном назначении и служебной роли, а также на трансформацию, казалось бы, незыблемой идеологической основы, на которой базировалась теория функций государства, обратил внимание и Е. Е. Тонков ^{[25, с. 71-72]}. В качестве примера понимания функций государства с позиций теории управления Н. В. Бутусова приводит определение, данное И. А. Кузнецовым: функции государства – управленческое воздействие государства в определенной сфере общественных отношений, направленное, в конечном счете, на сохранение данного общества, обеспечение его целостности и жизнедеятельности ^{[4, с. 47]}.

Сторонником смещения акцента с рассмотрения направлений деятельности государства в сторону необходимости рассмотрения механизма осуществления этой деятельности является Л. А. Морозова, позиция которой заключается в понимании функций государства как особого механизмагосударственного воздействия на общественные процессы и отношения, определяющего главные направления и содержание его деятельности по управлению обществом ^{[18, с. 106]}. Аргументация такого подхода основана на признании того, что осуществление конкретных функций может как стабилизировать развитие общества, оказывать созидательное влияние, так и усиливать его кризисное состояние ^{[18, с. 106]}. Такая аргументация небезосновательна. Так, еще Н. В. Черноголовкин отмечал, что не всякая сторона фактической деятельности государства всегда точно соответствует его функциям: в отдельных случаях она может вступить в определенное противоречие с ними, что влечет за собой снижение темпов развития, растрачивание средств и сил государства на осуществление несвойственной ему деятельности ^{[28, с. 13]}.

Тем не менее, у Л. А. Морозовой все же сохраняется понимание функций государства как главных социально-значимых направлений его деятельности на конкретно-историческом этапе развития общества ^{[18, с. 105]}.

Ю. А. Тихомиров задается вопросом: как действует механизм осуществления функций государства? По его мнению, наиболее правильный ответ заключается в раскрытии механизма управления государственными делами как способа воздействия государства на процессы, протекающие в обществе ^{[26, с. 173]}.

По мнению Н. В. Бутусовой, определение функций государства ни как управленческого воздействия или механизма государственного воздействия, ни как основных направлений деятельности государства не позволяет акцентировать внимание на главном предназначении государства – служить обществу в интересах его развития и процветания. В этом предназначении государства, как полагает Бутусова, и заключается сущность и социальное назначение подлинно демократического государства, которые выступают как однопорядковые явления ^{[4, с. 48]}.

Н. В. Бутусова определила функции современного демократического государства как социальное назначение государства обеспечивать упорядочивающее воздействие на общественные отношения и процессы в различных сферах жизни общества в целях его процветания и развития на основе общечеловеческий ценностей и в гармонии с природой ^{[4, с. 49-50]}.

Интересный подход к определению функций государства продемонстрировали Бабаев В. К. и Бабаев С. В. Под функцией государства они предложили понимать одно из основных направлений деятельности государства, а также цели, методы, формы и средства осуществления этой деятельности, образующие содержание любой функции государства^{[1, с. 7; 2, с. 7-8]}. Вместе с тем существует позиция, согласно которой предмет, цели, методы, формы и средства осуществления функций государства следует относить к функциональной характеристике понятия «функции государства» ^{[14, с. 34]}.

М. А. Бухтерева определила функции государства как объективно необходимое, целенаправленное, основное направление (сторону) деятельности государства, осуществляемое в жизненно важной сфере общественных отношений, выражающее его сущность и социальное назначение в обществе и имеющее законодательную регламентацию ^{[5, с. 7]}.

По мнению Т. А. Калентьевой, функции государства – объективно необходимые, основные, наиболее общие и стабильные направления его деятельности, подчиненные решению главных задач государства, осуществляемые в специальных формах и с помощью специфических методов ^{[10, с. 10]}.

О. Б. Купцова при исследовании экономической функции современного Российского государства пришла к выводу о том, что функция государства есть устойчиво сложившееся направление деятельности, которое может претерпевать изменение в связи с трансформацией целевых ориентиров государства и без воздействия существенных объективных факторов исчезнуть не может ^{[14, с. 33]}.

Ю. В. Марченко придерживается определения функций государства, которое было предложено М. И. Байтиным: это основные направления деятельности государства, в которых выражаются и конкретизируются его классовая и общечеловеческая сущность и социальное назначение ^{[17, с. 19]}.

Помимо современных исследований отдельных функций государства проводятся также исследования методологических оснований разработанной в советской юриспруденции теории функций государства. К примеру, Д. В. Пожарский выделил четыре методологические составляющие (компонента) теории функций государства: онтология и гносеология функций, аксиология функций, телеология функций и праксиология функций ^[23].

Итак, эволюция представлений о функциях государства, позволяет, на наш взгляд, сделать следующие выводы:

1. В трудах философов Древней Греции и Древнего Рима, трудах философов эпохи Просвещения, как правило, прямое упоминание о функциях государства не встречается. Умами философов овладевали идеи о сущности, цели государства и задачах, которые оно обязано решать. Однако на этих идеях во многом основано разработанное в юриспруденции понятие «функции государства».
2. В отечественной юриспруденции вопрос о функциях государства традиционно рассматривается в рамках сложившейся в советский период теории функций государства. В советской юридической литературе преобладал подход, в основу которого положена служебная роль функций государства (они служат непосредственным проявлением его классовой сущности) и представления о постепенном вызревании из наиболее общих направлений деятельности государства ее однородных видов (сторон). Критика такого подхода сводилась к признанию фактического отождествления функций государства с самой государственной деятельностью. В качестве альтернативного подхода было предложено под функциями государства понимать его социальное назначение внутри и вне страны. Такой подход позволил отличить собственно функции государства от деятельности государства по их осуществлению, что исключено, по мнению представителей этого подхода, при понимании функций государства как основных направлений (сторон) его деятельности. Однако и такой подход был подвергнут критике, главный аргумент которой сводится к признанию понятий «социальное назначение государства» и «функции государства» сходными, но не тождественными по содержанию.
3. В современных научных исследованиях по-прежнему преобладает понимание функций государства как основных направлений (сторон) деятельности государства, выражающих его сущность и социальное назначение. При этом сохраняется также и понимание функций государства как его социального назначения, заключающегося в упорядочивающем воздействии на общественные отношения в определенных сферах. Вместе с тем обсуждение специфики государственного воздействия на комплекс общественных отношений, как представляется, привело к необходимости исследования механизма этого воздействия, а затем и к пониманию функций государства как особого механизма воздействия государства на общественные отношения, который определяет главные направления и содержание его деятельности по управлению обществом.
4. Понятие «функции государства» тесно связано с понятиями «сущность государства», «цель государства», «задачи государства» и «назначение государства». Родовая связь этих понятий обусловливает многообразие подходов к пониманию функций государства.
5. Применительно к вопросу о понимании функций государства следует отметить упомянутый Л. И. Каском недостаток в разработке теории функций государства, заключающийся в изолированном рассмотрении многих вопросов в рамках отдельных типов государств (социалистического и буржуазного) ^{[11, с. 9]}. Полагаем, что исключить субъективизм в понимании функций государства позволило бы их системное исследование, основанное на опыте построения государств разных типов.