Проблема моральной оправданности абортов в мусульманской культуре в контексте глобализации

Саввина Ольга Владимировна кандидат философских наук доцент, Российский университет дружбы народов (РУДН) 117198, Россия, г. Москва, ул. Миклухо-Маклая, 10/2 Savvina Ol'ga Vladimirovna PhD in Philosophy Docent, the department of Ethics, Peoples' Friendship University of Russia 117198, Russia, g. Moscow, ul. Miklukho-Maklaya, 10/2 olgaivanova05@mail.ru Другие публикации этого автора

Проблема моральной оправданности абортов существовала на протяжении многих столетий. В разные времена и в разных странах вопрос легализации абортов и их моральной оправданности решался по-разному исходя из религиозных представлений, мировоззренческих установок, демографической ситуации и даже социально-экономических предпосылок.

В древней Греции и Риме аборт не воспринимался как грех и убийство, несмотря на то, что отец медицинской этики – Гиппократ был противником этой практики ^[1]. Совсем иное отношение к абортам в Средние века было в Европе, на Руси, в Греции и других странах, официальной религией которых было Христианство. Наказанием за аборт в Средние века часто была смертная казнь. Так на Руси, согласно Соборному уложению 1649 года (глава 22, статья 26) за убийство детей зачатых в блуде смертная казнь ожидала женщину и лиц, совершивших преступление по просьбе женщины ^[2]. Аборт в те времена приравнивался к убийству новорождённого ребёнка. Во Франции ситуация была не всегда однозначной: общество часто закрывало глаза на аборт до того, как женщина впервые почувствует шевеления плода («оживление»), но после возникновения движений аборт считался убийством ^[3]. Это связано со средневековыми представлениями об эмбриональном развитии, согласно которым эмбрион на первых стадиях развития считался яйцом, личинкой, мухой (майским жуком) и даже мышью, и лишь с «оживлением» - появлением ощущаемых женщиной движений плода, он становится человеком. Кроме того, констатировать факт аборта (как и беременности) на ранних стадиях в Средние века и Новое время было не так-то просто, поэтому и наказание за аборты на ранних сроках беременности женщинам зачастую удавалось избежать ^[3].

История вопроса о моральной допустимости аборта в контексте Ислама во многом отличается от дебатов в Европе, России, Северной и Южной Америке. На упомянутых территориях традиционно имели влияние христианские конфессии, и, соответственно в решении вопроса об абортах основывались на Библии, житиях святых, сочинениях отцов церкви и т.д. Коран и сунна, а также комментарии к ним известных исламских теологов и философов отражают иное представление о начале человеческой жизни и, соответственно, решении вопроса о моральной допустимости абортов, нежели Библия и христианские авторитетные тексты.

Не стоит также забывать, что мораль и право в современном мире в значительной степени секуляризованы (как будет показано ниже, это одна из основных причин обострения проблемы моральной допустимости абортов и их легализации в ХХ веке в странах Европы и США). Современные дебаты об абортах рассматривают точку зрения религии на этот вопрос лишь как мнение одной из социальных групп, и религиозные лидеры вынуждены участвовать в биоэтическом дискурсе наравне с учёными, врачами, национальными и другими меньшинствами и даже обывателями ^[4]. Ранее, в Средние века и Новое время в Европе позиция религии (Христианства) была определяющей в решении ряда мировоззренческих вопросов, в том числе и вопроса о начале жизни человека, который неразрывно связан с вопросом о допустимости абортов. Служители клира являлись, пользуясь терминологией Фуко, «сословием всеобщего». Священник встречал человека в этом мире, проводил обряд крещения и нарекал младенца, он же «провожал» человека из мира людей, что выражалось в обрядах отпевания, похорон и т.д. В XIX веке церковь в Европе, России, США и некоторых других странах в значительной степени утратила своё влияние на общественное мнение, хотя и по сей день количество верующих составляет довольно большой процент. Для наглядности приведём статистические данные по количеству верующих среди населения ряда стран: в России – 41% относят себя к православным христианам ^[5]; 76% жителей США считают себя христианами: 25% - католики и 49% - другие конфессии ^[6]; около 65% немцев являются христианами ^[7]. Таким образом, позиция христианской церкви очень весома в современных дебатах об абортах даже в странах, давно легализовавших аборты «по просьбе» (СССР – 1920; США – 1973; ГДР – 1972; на территории всей германии аборты «по просьбе были легализованы в 1992 году).

Тем не менее, несмотря на большой процент верующих в США, странах Европы и даже России (где около 70-ти лет проповедовался атеизм) в XIX-XX веках христианские конфессии почему-то утрачивают влияние на решение вопроса о моральной допустимости абортов. Это связано, прежде всего, с успехами научно-технического прогресса. Наука и техника всё больше вторгаются в повседневную жизнь людей, авторитет учёных растёт, мир стоит на пороге «большой науки». Интеллигенция Европы и Северной Америки, Российской империи в значительной степени становятся ориентированы на научную картину мира, а не религиозную (не будем в этой статье касаться вопроса о том, почему так случилось, это предмет отдельного исследования). К середине ХХ столетия среднестатистический человек вышеуказанных стран в большой степени стал мыслить в рамках новой – научной картины мира. Это не означает, что религия и суеверия перестали существовать, наука и религия не обязательно исключают друг друга. Научная картина мира стала восприниматься как объективная, а технический прогресс, в котором в эпоху «большой науки» ключевую роль играет учёный, иллюстрировал объективность новой картины мира своими успехами. В связи с этим старый вопрос о том, что такое человек и когда начинается его жизнь, постепенно переходит из компетенции церкви в сферу научного познания. Познанием человека активно стали заниматься биологи, антропологи, физиологи; огромное развитие в ХХ веке получила эмбриология.

Французский философ Мишель Фуко пишет, что вопросы внутреннего и внешнего «устройства» человека перешли в ведение медицинского персонала ^[8]. Отныне врач выдавал свидетельство о рождении и о смерти; с появлением паллиативной медицины врач провожал человека из мира людей. В отношении рассматриваемого нами вопроса о моральной допустимости абортов ключевой фигурой в ХХ веке в странах Европы, Северной Америки, СССР становится врач. И сейчас, в Российской федерации проведение абортов «по просьбе» осуществляется до 12 недель, что непосредственно связано с повышением угрозы здоровью женщины при прерывании беременности на более позднем сроке ^[9]. Государство легализует аборт и опирается в своём решении на данные медицинской науки.

И всё-таки, перехода вопроса о начале человеческой жизни из компетенции религии в компетенцию медицинского сословия было бы не достаточно для целой цепи законодательных актов, легализующих прерывание беременности «по просьбе» в передовых, экономически развитых странах. Дело в том, что на протяжении столетий мнение клира и врачей в отношении моральной допустимости абортов совпадало. Ещё Гиппократ писал о том, что врач не должен искусственно прерывать беременность и даже внёс это положение в свою клятву ^{[10, С. 85]}. Этот завет отца медицинской этики действовал на протяжении более чем двух тысячелетий. Для легализации абортов «по просьбе» необходимо было трансформировать основополагающие принципы медицинской этики, что и случилось лишь в середине ХХ столетия. После Второй мировой войны формируется новая биомедицинская этика, которая дополнила и изменила традиционную медицинскую этику ^[11]. Ранее превалировала патерналистическая модель в практике врачевания: врач сам выбирал методы лечения, препараты; сам определял, стоит ли говорить диагноз пациенту или лучше сказать его родственникам, а может, лучше и вовсе не говорить всю правду о диагнозе, чтобы не травмировать психику пациента и не портить его настроение («святая ложь» в медицине). При этом врач основной целью врача было благо пациента в контексте медицины – то есть его жизнь и здоровье. Задача пациента в рамках патерналистической модели сводилась к выполнению всех рекомендаций врача. В ХХ веке на смену старой модели приходит модель информированного согласия, согласно которой пациент сам в праве определять, лечиться ему или нет; пациент может не согласиться с тем или иным методом лечения если он противоречит религиозным убеждениям пациента, его взглядам на жизнь (например, отказ от лечения на терминальной стадии тяжёлого заболевания). Часто в современных документах, фиксирующих право пациента на информированное согласие в случае медицинского вмешательства, используется термин «интересы пациента» или «наибольшие интересы пациента» (patient’s best interests). Интересы пациента, как показала клиническая практика в ХХ веке, зачастую расходятся с сохранением жизни и здоровья пациента. Наиболее яркими примерами подобных противоречий являются аборт и эвтаназия. Во второй половине ХХ столетия с развитием биоэтического дискурса и распространением модели информированного согласия целый ряд стран принимает закон о легализации абортов «по просьбе» (Великобритания, США, Германия, Франция и т.д.). Великобритания была одной из первых стран после СССР, легализовавшей прерывание беременности «по просьбе». Английский закон от 1967 году (Abortion Act 1967), по сути, не разрешал аборты, а лишь снимал уголовное наказание с врачей, проводивших аборты, которые действовали в интересах своих пациенток ^[12].

Таким образом, легализация абортов по просьбе в секуляризованных странах: СССР, Великобритании, США, странах Европы в ХХ веке обусловлена тремя причинами: 1) ослабление влияния церкви и популяризация научной картины мира; перемещение вопроса о сущности человека (в т.ч. начале его существования) из компетенции клира в компетенцию научного сообщества (учёных в области медицинских и биологических наук); 2) трансформация традиционной медицинской этики и возникновение биоэтического дискурса, и наконец, 3) благодаря научно-техническому прогрессу сама операция прерывания беременности стала менее вредной и опасной для здоровья женщины, чем это было ранее; пренатальная диагностика давала возможность поставить диагноз ещё не родившемуся ребёнку.

На территориях, где население традиционно исповедует Ислам ситуация сильно отличается. Некоторые арабские страны – клерикальные. Религия и религиозная картина мира никогда не отходили на второй план в странах, где веками исповедуется Ислам, как это случилось в странах Европы, Великобритании, не говоря уже о СССР. Несмотря на научно-технических прогресс вопрос о сущности человека никогда не переходил исключительно в сферу науки. Арабские исследователи в области медицинских наук, рассматривая критерии легализации абортов, постоянно ссылаются на Коран ^{[13, 14]}. Первое условие легализации абортов «по просьбе» - ослабление влияния церкви (религиозных лидеров) и замена религиозной картины мира научной у среднестатистического гражданина, в исламских странах не имело места. Собственно, и легализации абортов «по просьбе» в этих странах мы не наблюдаем: прерывание беременности запрещено в Иране, Ираке, Бангладеш, Пакистан, Малайзии, Мальдивах, Египте, Саудовской Аравии, Кувейте и др. Мы не берём в расчёт страны, прежде входившие в состав бывшего СССР, подавляющее население которых относит себя к мусульманам, так как культурное влияние советской внутренней политики на этих территориях было очень велико. Среди арабских стран аборты «по просьбе» разрешены лишь в Бахрейне. Турция является ещё одной страной, официальной религией которой долгие века был Ислам, легализовавшей прерывание беременности «по просьбе». Правда, стоит заметить, что Турция в XIX и ХХ веках активно взаимодействовала со странами Европы, участвовала в обеих мировых войнах. Выходцев из Турции не мало в Европе, в особенности в Германии, не редко они поддерживают отношения с родственниками на исторической родине, что усиливает влияние Запада на мировоззрение турецких граждан. В целом, внутри страны довольно быстро по сравнению с арабскими странами развиваются процессы глобализации.

Коран, священное писание мусульман, на протяжении многих столетий остаётся ориентиром при решении вопроса о моральной оправданности аборта. В отличие от Христианства, в котором жизнь человека начинается с момента его зачатия, в Исламе эмбрион становится человеком тогда, когда душа вселяется в плод. Другое дело, что день и час вселения души не указан, да и если бы и была такая запись в священном писании, то, несмотря на современные высокие технологии, далеко не все семьи могут позволить себе такую дорогостоящую пренатальную диагностику.

В Коране имеются аяты, как указывающие на возможность проведения абортов при определённых обстоятельствах, так и запрещающих прерывание беременности. К последним относят следующие аяты:

1) Аль-Анам 6:151

«Скажи: "Придите, и прочту я вам,
Что ваш Господь вам запретил:
Не прочьте в равные Ему ничто другое;
К родителям своим благодеяйте;
Детей своих из страха обеднеть не убивайте, -
Прокормим Мы и вас, и их;
Постыдных дел ни явно, ни сокрыто не касайтесь;
И не лишайте жизни душу,
Которую Аллах запретной (для убийства сотворил),
Иначе, как по праву, (данному Самим Аллахом)".
И это - то, что Он вам заповедал,
Чтоб вы уразумели это». ^[16].

2) Аль-Исра 17:31

«Из страха обеднеть своих детей не убивайте -
Мы пропитаем их и вас, -
Ведь убивать их - грех великий» ^[16].

Аят, допускающий возможность аборта – Аль-Бакара 2:233. Ниже приведён отрывок из аята в переводе В. Прохоровой:

«Так пусть же материнская душа
За детище свое обид не терпит,
А равно и отец ребенка,
А равно и наследник их» ^[16].

Тот же отрывок в переводе Эльмира Кулиева, в котором более явно выражена идея о том, что родители не должны претерпевать излишние страдания из-за своего ребёнка: «Матери должны кормить своих детей грудью два полных года, если они хотят довести кормление грудью до конца. А тот, у кого родился ребенок, должен обеспечивать питание и одежду матери на разумных условиях. Ни на одного человека не возлагается сверх его возможностей. Нельзя причинять вред матери за ее ребенка, а также отцу за его ребенка» ^[17]. А в переводе Аль-Мунтахаб эти строки выглядят несколько иначе: «Не надо, чтобы ребёнок был причиной огорчения отца или матери» ^[18].

То есть аят Аль-Бакара 2:233 возможно трактовать как разрешение прерывания беременности при определённых вынуждающих обстоятельствах, которыми могут быть угроза жизни матери при продолжении беременности, тяжёлые генетические патологии плода ^[13].

Следующий важный вопрос: когда человек становится человеком, на каком сроке беременности мы имеем дело с ребёнком, а не с неодушевлённой плотью? Специалисты в области фикха называют разные цифры: 40, 42, 45, 80, 120 дней после оплодотворения. Мы не будем сейчас подробно останавливаться на этом вопросе, а примем сто двадцатый день с момента оплодотворения днём вселения души. 120-й день признаётся днём оплодотворения основными мусульманскими школами, а также правительством Саудовской Аравии ^[13].

Вышеупомянутые вопросы о критериях моральной допустимости абортов активно обсуждаются в мусульманских странах и общинах в последние годы, появляется всё больше публикаций на эту тему ^{[13, 14, 19, 20]}. Некоторые из этих статей написаны врачами, в которых представители медицинских профессий выступают за смягчение законов, запрещающих проведение абортов. Казалось бы, мусульманские страны встают на путь легализации абортов, проложенный европейскими странами во второй половине ХХ века. Несомненно, научно-технический прогресс и распространение научных знаний сыграли большую роль в повышении интереса к данной тематике ^[21]. Развитие репродуктивных технологий, пренатальной диагностики и медицины в целом заставляет мусульман по-новому взглянуть на старую проблему моральной оправданности абортов. В то же время мусульмане (преимущественно врачи по специальности) по-иному аргументируют необходимость смягчения законов о запрете абортов в своих странах. Если страны Европы и США опирались на права человека и, в особенности на права женщины осуществлять свой репродуктивный выбор, а сам процесс легализации абортов «по просьбе» проходил под влиянием феминистического движения, то врачи-мусульмане исходят из иных соображений. Первое, за что борются врачи в мусульманских странах – это разрешение на проведение абортов после 120 дня при тяжёлых аномалиях плода, таких как гемофилия, синдром Дауна и т.д. Авторы апеллируют к интересам мусульманского сообщества (уммы) и государства, а также выступают за улучшение здоровья нации ^[14]. В результате продолжения беременности в случае генетических аномалий плода может произойти ряд неприятных событий, которых можно избежать проведя аборт: 1) плод может умереть в утробе матери и здоровой женщине придётся сделать кесарево сечение чтобы извлечь мёртвого ребёнка; 2) если ребёнок всё-таки родится, то он может умереть в первые годы жизни, что не лучшим образом скажется на психическом здоровье его родителей и их материальном благополучии (поддерживающее лечение для таких детей часто стоит не дёшево); 3) отдавая всё своё время и весомую часть семейного бюджета больному ребёнку родители могут повременить или же и вовсе отказаться от последующих детей. Это лишь основные аргументы за легализацию абортов по медицинским показаниям после 120 дня, среди других указываются: 1) страдания женщины ^[13], 2) нагрузка на систему здравоохранения ^[14] и др. Любопытно, что мусульманские авторы в других странах, где аборты «по просьбе» легализованы, в большей степени указывают на права женщин или их страдания в процессе ухода за больным ребёнком ^[19]. Вероятно влияние западной культуры в данном случае выражено в большей степени.

В результате исследования мы пришли к выводу, что мусульманское сообщество в современном глобализирующемся мире не может оставаться в стороне от такой широко обсуждаемой биоэтической проблемы как аборты. Развитие медицины и медицинских технологий, особенно – пренатальной диагностики, позволяющей диагностировать патологии развития плода, в значительной степени повлияли на повышение интереса к проблеме абортов. Универсальный характер науки и научной картины мира заставляет исламские страны включиться в биоэтический дискурс, сформированный преимущественно под влиянием западной культуры. Сторонники смягчения законов о запрете абортов в мусульманских странах не отрываются от религиозных норм и часто ссылаются на Коран и Сунну в своих суждениях. Основной причиной либерализации законов об абортах мусульманские исследователи видят не в правах женщин (основной аргумент в борьбе за легализацию абортов в странах Европы, США, Великобритании), а в сохранении физического и психического здоровья женщины и её семьи, благополучии нации в целом.