Мягкая сила как характерный признак политического влияния великой державы в условиях многополярного мира

«Неотъемлемой составляющей современной международной политики становится «мягкая сила» – комплексный инструментарий решения внешнеполитических задач с опорой на возможности гражданского общества, информационно-коммуникационные, гуманитарные и другие альтернативные классической дипломатии методы и технологии». ^[1]

На политической карте мира в современных условиях постоянно происходят изменения, которые имеют не количественный, а качественный характер. Речь идет не о присоединении вновь открытых земель, территориальных завоеваниях, добровольных уступках или обмене участками суши. Разговор идёт о смене общественно-экономических формаций, приобретении страной политического суверенитета, введение новых форм государственного устройства, образование межгосударственных и надгосударственных политических союзов и организаций, появление и исчезновение на планете "горячих точек". После ухода с авансцены одной из сверхдержав – СССР и роспуска военно-политического блока социалистических стран – Организации Варшавского Договора мир стал однополярным: в нем господствуют США и единственный военно-политический блок – НАТО, контролируемый этой страной.

Несмотря на это существуют аргументы, которые свидетельствуют о том, что, мир в XXI в. становится многополярным:

• во-первых, распад СССР изменил геополитическую ситуацию на евразийском пространстве. Постепенно суверенитет государств, образовавшихся после распада СССР, стал наполняться реальным содержанием: они начали делать свой геополитический выбор.
• во-вторых, изменилась геополитическая ситуация для стран, ранее сотрудничавших с Советским Союзом, например для стран Восточной и Центральной Европы, Китая, Турции, Ирана, Скандинавии. В связи с этим не только изменились локальные “балансы сил”, но и резко возросла многовариантность отношений. Так, ориентация большинства стран Восточной и Центральной Европы, включая государства Балтии, объединение Германии усилили позиции Евросоюза (ЕС).
• в-третьих, США не единственное государство на вершине мировой финансово-экономической пирамиды. Там располагаются еще шесть наиболее развитых стран мира – Великобритания, Канада, Германия, Франция, Италия, Япония. И хотя в этой “семерке” голос США главенствует, по многим принципиальным вопросам они вынуждены считаться со своими партнерами.
• в-четвертых, суммарная экономическая мощь Азиатско-Тихоокеанского региона (АТР), включающего Японию, Китай, Австралию, Новую Зеландию, Тайвань, Южную Корею, Сингапур, равна суммарной экономической мощи США и ЕС. По прогнозам, к 2015–2020 гг. на этот регион будет приходиться 50% всего мирового валового национального продукта (ВНП). Самостоятельной силой и мировым центром становится Китай. К 2020 г. по ВНП Китай может сравняться с США, а его военный потенциал составит почти половину американского. Все больший вес приобретает Ассоциация государств Юго-Восточной Азии (АСЕАН) – субрегиональная политико-экономическая организация, в которую входят Индонезия, Малайзия, Сингапур, Таиланд, Филиппины, Бруней. Особняком стоят Индия и Пакистан, которые стали обладателями ядерного оружия, а также Иран, страны арабского мира и Латинской Америки. В геополитических сценариях каждый из этих регионов может играть свою роль.

Таким образом, объективное возрастание удельного веса США на современном этапе в определенной степени нивелируется повышением самостоятельности других “полюсов”. ^[2]

Концепция многополярного мира сегодня является официальной внешнеполитической доктриной России. В ней подчеркивается, что состояние и перспективы развития современной военно-политической обстановки определяются противоборством двух тенденций. С одной стороны, к утверждению однополярного мира, основанного на доминировании одной сверхдержавы и военно-силовом решении ключевых проблем мировой политики, с другой – к формированию многополярного мира, основанного на равноправии народов, учете и обеспечении баланса национальных интересов государств, реализации основополагающих норм международного права. Россия заинтересована в формировании многополярного мира и должна всемерно способствовать усилению этой тенденции. В ответ на тенденции развития однополярного мира Россия и Китай приняли совместную декларацию о многополярном мире, идеи которой разделяют Индия, Иран, страны Азиатско-Тихоокеанского региона. ^[3]

Таким образом, геополитическая карта мира в начале третьего тысячелетия претерпевает серьезные изменения. Пойдет ли развитие мира в XXI в. под знаком доминирования США, или мир сохранит многополярность и тем самым многовариантность выбора, зависит не в последнюю очередь от других ведущих мировых держав.

Сегодня современная наука понимает под глобализацией одну из наиболее важных тенденций развития современного мира. В широком смысле под глобализацией понимают гомогенизацию и универсализацию мира. Важным проявлением глобализации считается процесс "размывания" национальных границ. Гомогенизацию и универсализацию мира связывают с созданием больших единых экономических пространств и с усилением политической и экономической взаимозависимости государств и регионов современного мира (сетевое проникновение и управление). Глобальные реформы международных отношений ориентированы на поиски путей и способов интеграции стран с переходной экономикой и развивающихся стран в мировое хозяйство и мировую политическую систему. Стратегии всемирного развития содержат разработки общего плана, нацелены на выделение главного принципа изменений в процессах планетарного масштаба с целью их стабилизации. Планы создания наднациональных институтов ориентированы на сознательную и постепенную передачу власти от суверенных государств наднациональным политическим структурам и организациям как регионального, так и глобального масштаба.

А. Этциони презентовал своё видение проблемы таким образом, что формирующаяся ныне глобальная власть весьма далека от того демократического режима, увидеть который надеялись идеалисты. «Новый режим называют империей, то есть формой управления, при которой группа наиболее мощных держав навязывает свою волю всем остальным. Во главе современной империи стоят Соединенные Штаты Америки и их союзники, а сама она простирается во все четыре стороны света и омывается всеми морями. Ее вооруженные силы расквартированы в 170 из 200 стран мира, и большинство государств по тем или иным причинам принимает участие в ее антитеррористической кампании. Это действительно форма мирового правительства – но вряд ли такая, какую согласно видеть большинство народов». ^[4] Положение в современном мире характеризуется динамичной трансформацией системы международных отношений. После окончания эры биполярной конфронтации возобладали две взаимоисключающие тенденции.

• первая тенденция проявляется в укреплении экономических и политических позиций значительного числа государств и их интеграционных объединений, в совершенствовании механизмов многостороннего управления международными процессами. При этом все большую роль играют экономические, политические, культурные, научно-технические, информационные факторы.
• вторая тенденция проявляется через попытки создания структуры международных отношений, основанной на доминировании в международном сообществе развитых западных стран при лидерстве США, рассчитанной на односторонние, прежде всего военно-силовые, решения ключевых проблем мировой политики в обход основополагающих норм международного права.

Формирование международных отношений в условиях глобализации сопровождается жесткой конкуренцией, а также стремлением ряда государств усилить свое влияние на мировую политику, в том числе путем создания оружия «массового поражения». Так в XXI в. американская «мягкая сила» становится своего рода «оружием массового поражения», которое, в отличие от атомной бомбы, США применяют постоянно, без временных и пространственных ограничений. В свое время выдающийся советский ученый П. Капица заметил, что «средства массовой информации не менее опасны, чем средства массового уничтожения». Это в полной мере относится и к социальным интернет сетям как средству реализации мягкой силовой стратегии. ^[5]

Возросшая роль информации в жизни современного человека, разгоняющей маховик исторического процесса, форсирует создание глобального сетевого общества, оторванного от традиций и национальных культур. Фактически информационная деятельность превращается в своего рода оружие, которым пользуются некоторые политические силы. В любом случае информационная война – это всегда война за знания и мнения. Не случайно столь популярно высказывание, что владеющий информацией владеет миром. В современных условиях это уже объективная, хоть и не всегда приятная данность. ^[6]

Значение силовых аспектов в международных отношениях продолжает оставаться существенным. Однако, сегодня изменились формы силового воздействия, так мягкая сила США, которая базируется на публичной дипломатии, экономической и военной помощи, международных образовательных программах и методике бархатных переворотов сегодня превратилась в высокоинтеллектуальную систему манипуляции сознанием, призванную усилить поддержку американских инициатив среди зарубежных аудиторий, главный и специфический инструмент латентного управления международными процессами, который актуализируется именно в эпоху глобализации. Объектами латентного управления становятся не только отдельные страны и регионы мира, но и международные отношения. ^[7]

Многополярный мир сегодня - это международная конфигурация, где мир разделён на сферы влияния между великими державами, и ни один из существующих центров силы не в состоянии самостоятельно навязать свою волю в чужой сфере влияния без создания широкой коалиции сил. Последнее означает, как правило, длительную коалиционную войну за передел сфер влияния.

Страны в системе многополярного устройства мира делятся на великие державы (империи, центры силы) которые являются донорами (спонсорами) суверенитета и безопасности для малых и средних стран - реципиентов этой безопасности. Нейтралитет в подобной системе по «свободному выбору» самой страны невозможен и возможен только при консенсусном отсутствии интереса со стороны великих держав к данной территории или по общей договорённости, в духе раздела сфер влияния, включая согласованные буферные зоны.

Исследователи выделяют три «измерения», по которым проводится оценка соответствия державы статусу «великой»:

• мощь державы (её ресурсный потенциал)
• «пространственное измерение», или «география интересов» (критерий, позволяющий отличить великую державу от региональной)
• статус (формальное или неформальное признание за государством статуса «великой державы»). ^[8]

Понятие «великая держава» был введен в научный оборот немецким историографом Л. фон Ранке. Им широко оперируют исследователи, вкладывая в него применительно к XIX веку тот смысл, которым оно было наделено после Венского конгресса 1815 года, закрепившего баланс сил между ведущими державами того времени – Россией, Пруссией, Австрией, Францией, Великобританией, оказывавших определяющее влияние на систему международных отношений и их правовое регулирование. ^[9]

Свои слагаемы статуса великой державы в разные времена предлагали английский государственный деятель 19 века Б. Дизраэли, британский историк А. Тейлор, французский историк Ж.Б. Дюроссель, специалист по международному праву Куинси Райт. Бе́нджамин Дизраэли считал, что слагаемые статуса «Великой державы» содержатся в совокупности следующих составляющих:

• географического (территориального) положения;
• обширности естественных ресурсов;
• высокого уровня экономического потенциала;
• стабильности политической и общественной структуры государства;
• способности нации к выживанию, ее высокого духовного начала;
• высокого состояния культуры;
• наличия достаточных военных ресурсов, призванных и готовых эффективно обеспечивать национальные интересы;
• возможности в силу всех перечисленных качеств влиять на систему международных отношений;
• наличия адекватного представления о существе национальных интересов.

К этому надо добавить, что Дизраэли подчеркивал: геополитический статус государства – это продукт культурно-исторического развития; на него оказывают воздействие факторы, уходящие корнями в глубинные истоки существования народа и особенностей географии его расселения. Эти обстоятельства в совокупности определяют мощь государства, делая его «Великой державой».

В конце 20 века юридическим статусом Великих держав обладали лишь 5 стран, которые являлись постоянными членами Совета Безопасности ООН, — СССР, США, Англия, Франция и Китай. Особые права этих держав вытекали из той ответственности, которую они несли за сохранение мира.

Критерии великих держав менялись со временем. Если изначально основное внимание уделялось военной силе, позднее всё бо́льшую роль стали играть экономический и научно-технический потенциал государства, его «морально-политический авторитет». ^[10]

Проблема статуса великих держав впервые была затронута в реалистической теоретико-методологической парадигме теории международных отношений (Г. Моргентау, Р. Арон, Э. Карр, Р. Нибур, Г. Киссинджер, Дж. Шварценбергер и др.) и получила свое развитие в рамках неореализма (К. Уолтс, У. Томсон, Дж. Снайдер, У. Уолфорт, Дж. Миршаймер и др.).

Г. Моргентау отмечал, что великие державы формируют международную систему. Фокусирование внимания на них помогает понять правила игры на мировой арене: состояние системы напрямую зависит от взаимодействий великих держав, которые делают то, что могут, а остальные государства – то, что им позволяют великие державы. ^[11-12] При этом, великие державы могут игнорировать интересы других стран, вступая в альянсы друг с другом или участвуя в вооруженных конфликтах и пр. Статус государства в основном определяется наличными экономическими, военно-стратегическими и дипломатическими ресурсами. ^[13]

Многополярный мир предполагает постоянную острую политическую экономическую и военную конкуренцию главных мировых центров силы, каждая из которых имеет свою определённую зону влияния. Эта конкуренция особого рода, и заметно отличается от того, к чему мы привыкли за последние десятилетия. В многополярном мире всё не так. Многополярный мир - эта такая комбинация союзов и коалиций, где принципов нет, а есть только интересы.

Во-первых, определяющее влияние на безопасность держав в таком мире оказывает правильная коалиция союзников великих держав, причём её нельзя создать «навсегда», а следует постоянно переформатировать под текущие задачи. Т. Волджи определил три типа признания государств в качестве великих держав: 1) признание мировым сообществом; 2) признание внутри «клуба» великих держав; 3) самоидентификация (со стороны политической элиты и граждан государства). ^[14] Подход, соединяющий теорию социальной идентичности с реализмом, разработанный Т. Волджи рассматривает во-первых, статус великих держав как динамичную переменную, которая может изменяться во времени; во-вторых, он учитывает отношение к великодержавности со стороны элиты и общества (общественное мнение).

Во-вторых, имперский центр, наиболее эффективно организующий систему своих сателлитов, получает решающие конкурентные преимущества перед теми, кто строит их в одиночку и менее эффективно. Соревнование в таком многополярном мире имеет шансы превратиться в соревнование за размеры зоны влияния и права насаждать там экономическую модель, выгодную метрополии.

В эпоху глобализации и усиления геополитической конкуренции инструментарий «мягкой» силы стал рассматриваться политиками и теоретиками в качестве важного ресурса внешнеполитической мощи страны, претендующей на статус мирового центра или полюса власти, иными словами современной великой державы. В связи со спорами в трактовках понятия следует подчеркнуть, что категория «великой державы» сегодня возвращена в политологический лексикон после ее игнорирования большинством американских, западноевропейских и российских специалистов по международным отношениям (особенно либеральными теоретиками) и демонстративного отторжения многими новыми малыми странами, в основном образовавшимися после роспуска СССР и структур социалистического блока. Судя по последним аналитическим разработкам ведущих американских политологов, при характеристике современных ведущих мировых держав учитываются разные характеристики. Как правило, авторы избегают давать четкие определения «современной великой державы». Многие в этом смысле используют термин «ведущая мировая держава», опираясь на два показателя: экономический потенциал соответствующей страны (роль в мировой экономике) и способность оказывать преобразующее влияние на мировое развитие в разных сферах.

Сегодня статусу «великой державы» должно соответствовать государство, сохраняющее очень высокую или абсолютную степень самостоятельности в проведении внутренней и внешней политики, не только обеспечивающее национальные интересы, но и оказывающее существенное (вплоть до решающего) влияние на мировую и региональную политику и политику отдельных стран, обладающее всеми или значительной частью традиционных параметров «великой державы» (территория, население, природные ресурсы, военный потенциал, экономический потенциал, интеллектуальный и культурный потенциал, научно-технический, отдельно выделяется информационный потенциал). ^[15] Термин «великая держава» есть перевод на русский язык общепринятой в зарубежной литературе дефиниции «Great Power». Данный термин сегодня широко используется в современной западной науке, и является одной из базовых категорий в реалистической теоретико-методологической парадигме теории международных отношений.

Сегодня для современного мира однополярная модель не только неприемлема, но и вообще невозможна. И не только потому, что в современном мире у единоличного лидера не будет хватать ни военно-политических, ни экономических, никаких других ресурсов. Но что еще важно — сама модель является неработающей, так как в ее основе нет, и не может быть морально-нравственной базы современной цивилизации.

Однополярный мир не выдержал глобальных угроз, стоящих сегодня перед человечеством (международный терроризм, распространение ядерного оружия, появление новых «горячих точек» на планете, нищета и голод, энергетический и финансовый кризис). Односторонние действия США, которые претендуют на роль гегемона в мировой политике, не решили ни одной проблемы. Более того, они стали генератором новых человеческих трагедий и очагов напряженности. Судите сами: войн, локальных и региональных конфликтов меньше не стало. Сегодня мы часто сталкиваемся с случаями пренебрежения основополагающими принципами международного права. Более того — отдельные нормы, да, по сути — чуть ли не вся система права одного государства, прежде всего, конечно, Соединенных Штатов, перешагнула свои национальные границы во всех сферах: и в экономике, и в политике, и в гуманитарной сфере и навязывается другим государствам.

Сегодня путём естественных изменений на политической карте мира произошли серьёзные изменения. Появились новые центры развития. Мир стал многополярным. Неизбежная глобализация, затягивающая все большее число стран, сталкивается с новыми вызовами и угрозами, которые невозможно, а главное – несправедливо решать с позиции выгоды какого-то одного политического игрока. Все проблемы необходимо решать мирным путём, сообща и на взаимовыгодных условиях. Уже давно пора задуматься над созданием новой архитектуры международных отношений и инструмента их регулирования, справедливо учитывающих чаяния каждого государства мирового сообщества и всех граждан нашей земли с их национальными особенностями и исторически сложившимися традициями. ^[16]

Принципы устройства многополярного мира были закреплены еще в 1997 г. в рамках Декларации Россия-Китай «О многополярном мире и формировании нового международного порядка». Стороны считают, что в конце XX века в международных отношениях произошли глубокие перемены. Исчезла биполярная система. Ускоренно развивается позитивная тенденция формирования многополярного мира, меняются взаимоотношения между крупными государствами. Значительную жизнеспособность проявляют региональные организации. Утверждается многообразие политического, экономического и культурного развития всех стран. Большое число стран приходит к общему пониманию того, что необходимы взаимное уважение, равенство и взаимная выгода, а не гегемонизм и силовая политика, диалог и сотрудничество, а не конфронтация и конфликты. Построение мирного, стабильного, справедливого и рационального нового международного политического и экономического порядка становится настоятельным требованием эпохи и императивом исторического развития. Взаимное уважение суверенитета и территориальной целостности, взаимное ненападение, взаимное невмешательство во внутренние дела, равенство и взаимная выгода, мирное сосуществование и другие общепризнанные принципы международного права стали фундаментальной нормой ведения межгосударственных отношений и основой для создания нового международного порядка. ^[3]

Противоположную сторону занимают США. Основанный США “новый мировой порядок” нуждается в стабильности, позволяющей сохранить ведущую роль США и их союзников в обозримом будущем.

Характерно, что в изменении политической карты современного мира господствуют две тенденции – тенденция уменьшения реального суверенитета государств, связанная с глобализацией, и тенденция роста сепаратизма. Таким образом, с одной стороны, тенденции к самоопределению в XXI в. станут преобладающими: этнические общины будут стремиться создавать государственные образования с учетом их исторического опыта. С другой стороны, такие региональные группировки, как Европейский союз (ЕС), усиливающие экономическую и технологическую взаимозависимость государств, бросают вызов устоявшимся понятиям государственного суверенитета и стремятся сформировать единое экономическое и политическое, культурное пространство. Следовательно, усиление тенденции к геополитическому дроблению мира, естественно, будет сочетаться с противоположными процессами – интеграционными. ^[2]

Стабильность мировой системы зависти не только от потенциала стран-лидеров в сфере политики, экономики и военного потенциала , но и от единой для всех стран нравственной идеологии, единых правил взаимодействия, закреплённых в международном праве, едином эффективном управлении.

В современном и многообразном мире, который перешёл в эпоху глобализации, центральное место в регулировании мировыми процессами занимают международные отношения. Конфликтность стала одной из черт современных международных отношений, основанной на социально-экономических, культурных и политических противоречиях. Ареной этого противоборства является весь мир, области общественной жизни – экономика, политика, идеология, культура. В условиях глобализации конфликты создают серьезную угрозу мировому сообществу в связи с возможностью их расширения и опасностью возникновения глобальных экологических и военных катастроф, высокой вероятностью массовых миграций населения, способных дестабилизировать ситуацию в сопредельных государствах.

Ни ООН, ни другие международные (межправительственные и неправительственные) организации, отдельные государства не могут похвастаться какими-то существенными успехами в предотвращении и урегулировании конфликтов. Нередко само миротворчество и усилия по распространению демократии превращаются в скрытое противоборство тех или иных государств, стремящихся использовать кризисную ситуацию для завоевания или усиления своих геополитических позиций. Набирающий рост процесс глобализации превратил проблему урегулирования локальных конфликтов в проблему обеспечения международной безопасности. Любые конфликты, в том числе и международные, часто являются основной причиной гибели людей. Возможно, 21 век поставит человечество перед альтернативой: либо он станет веком конструктивного разрешения конфликтов, либо будет последним веком в истории цивилизации.

Современные тенденции развития цивилизации таковы, что значение «мягкой силы» в общем властном балансе каждого государства будет неминуемо возрастать. Прежде всего, потому, что даже самые крупные и развитые государства больше не могут позволить себе решать собственные и международные проблемы исключительно насильственными средствами.

• во-первых, из-за взаимного переплетения экономик, в результате чего применение некоторых форм современного оружия, прежде всего, ядерного, теряет всякий смысл, т.к. грозят глобальными катастрофами для всего человечества.
• во-вторых, вследствие резкого «снижения значения военной доблести и славы в шкале ценностей современных постиндустриальных обществ», воевать за чьи-то не всегда понятные интересы сегодня особенно никого и не заставишь.

Поэтому, в нынешнюю эпоху информационной революции фактор привлекательности той или иной страны будет иметь большее значение, чем самое сокрушительное военное превосходство. Будучи международником, американский дипломат и политолог Дж. Най сформулиро­вал следующий тезис применительно именно к сфере международных отношений. Най говорит: «Сила – это способность изменять поведение других для получения того, чего вы желаете. Основных способов для этого имеется три: принуждение (палка), плата (морковка) и притягательность (мягкая сила)». ^[17]

Сегодня «мягкую силу» необходимо рассматривать в фокусе глобальных социально-политических, экономических и культурных процессов. Они формируют новую, в корне отличную от предыдущих, систему мировой политики, где классические иерархические модели взаимоотношений между политическими акторами уступают место сетевым структурам. В книге Дж. Ная и Р. Кохейна – «Власть и взаимозависимость» (Power and Interdependence) подчеркивается, что ключевым понятием новой концепции становится «комплексная» взаимозависимость, состоящая в экономическом взаимопроникновении в сфере международной торговли и перетоке капиталов под влиянием интернационализации мировой экономики. В противовес сторонникам «realpolitik», ставящим в основу своей системы национальное государство, неолибералы уравнивают «l'État» c международными организациями, церквями, неправительственными организациями, транснациональными корпорациями, революционными движениями. ^[18]

Таким образом, особенностью мягкой силы в современном глобальном мире становится продвижение не национальных интересов государства, а реализация интересов коалиции, союза, ТНК, финансово-информационных структур. В свете сказанного значение и сущность концепта «великая держава» может постепенно утратить свое значение, а понятие ведущая держава обретёт новый смысл .

К началу ХХI в. США и другие великие державы исчерпали потенциал глобального военного доминирования, поэтому их политическое руководство делает акцент на формировании новых высокоинтеллектуальных стандартов управления, в том числе внешней политикой. Рождаются высокотехнологичные системы знания, которые являются одним из основных аспектов «мягкой силы» великих держав.

Сегодня «мягкая сила» – это сложнейшая многоуровневая система, которая позволяет великим державам решать тактические и стратегические задачи на международной арене, проявляясь в официальном и неофициальном направлениях. Данная система воздействует на аудиторию, реализуя как национальные интересы государства, так и интересы глобальных элит, где доминируют представители деловых и политических кругов США и других великих держав.

Необходимо отметить, что «….усиление глобальной конкуренции и накопление кризисного потенциала ведут к рискам подчас деструктивного и противоправного использования «мягкой силы» и правозащитных концепций в целях оказания политического давления на суверенные государства, вмешательства в их внутренние дела, дестабилизации там обстановки, манипулирования общественным мнением и сознанием, в том числе в рамках финансирования гуманитарных проектов и проектов, связанных с защитой прав человека, за рубежом». ^[1]

Политика «мягкой силы» – это один из важнейших факторов современной внешней политики государства и реализации его национальных интересов. Данная система воздействует на аудиторию, реализуя национальные интересы. Культурный, информационный и образовательный факторы – ключевые аспекты содержательной категории «мягкая сила», комплексно сочетающей культурные инструменты с информационно-пропагандистскими, образовательными, политтехнологическими и другими средствами непрямого управления как внешней политикой, так и глобальными процессами.

Мягкая сила является внешнеполитическим ресурсом и специфическим инструментом латентного управления международными процессами, который актуализируется именно в эпоху глобализации. Объектами латентного управления становятся международные процессы и отношения, а также отдельные страны и регионы мира. Мягкая сила является универсальным внешнеполитическим инструментом, который доступен практически всем акторам международных отношений, но в то же время существуют различные барьеры и ограничения в эффективности его применения.

Мягкая сила дает возможность скрытно влиять на международные процессы даже тем странам, которые имеют ограниченный набор традиционных ресурсов влияния, например, не являются членами Совета Безопасности ООН, не обладают ядерным оружием или находятся на географической периферии. В условиях многополярной, полицентричной системы глобального мира любая страна, независимо от своего места в глобальной иерархии, при условии грамотного использования инструментов мягкой силы может осуществлять латентное воздействие на гуманитарные процессы, протекающие в рамках данного макрорегиона. Развивающиеся страны или страны третьего мира, как правило, обладают одним источником мягкой силы (часто им является культура). Низкая степень их технологического развития, незащищенность в киберпространстве и отсутствие необходимой степени экономического развития не позволяет встать наравне с современными ведущими державами и использовать мягкую силу как ключевой компонент своей внешней политики.

Эффективная мягкая сила – это совокупность внешних и внутренних факторов государства, которые позволяют эффективно использовать мягкую силу как инструмент влияния в глобальном мире.

К внешним факторам можно отнести следующие:

внешняя политика и авторитет в международных делах; положение в глобальной иерархии и геополитический статус страны; цивилизационный статус (во всех странах есть национальная культура, но не все страны являются наследниками конкретной цивилизации); политическая и экономическая модель развития государства; стратегия развития государства и умение её реализовать на практике; информационные ресурсы страны, её коммуникативная мобильность и расположение на Великой коммуникационной магистрали.

Внутренние (социокультурные) факторы представлены следующими параметрами: идеология; стиль, качество и уровень жизни; ценности (в том числе национальная идея); менталитет нации; культура страны (искусство, литература, киноиндустрия, театр, шоу бизнес); креативный потенциал государства: способность генерировать идеи и технологии, в том числе творческая сила нации. ^[19]

Только совокупность внешних и внутренних факторов способствует созданию привлекательного и эффективного имиджа страны на мировой арене. Таким образом, наиболее эффективно использовать мягкую силу для продвижения своих национальных интересов могут только великие мировые державы, которые способны обозначить вектор развития международных отношений в условиях глобального мира.

Методы применения мягкой силы осуществляются при помощи влияния как материальных, так и нематериальных факторов, что определяет два вида восприятия«мягкой силы»:

1. Поверхностное (внешнее): стиль, одежда, питание, досуг, манера поведения.
2. Глубинное, которое воздействует на сознание и подсознание, на стереотипы и архетипы сознания, приводя к их постепенной трансформации.

Поверхностное влияние легко усваивается, но при этом не образует нового качества культуры, менталитета, а значит, не трансформирует поведение людей и не влияет на ориентацию внешней политики данной страны. Оно не образует нового качества социальной действительности и культуры. Например, можно одеваться как типичный американец, слушать западную музыку, но при этом оставаться казахом или русским.

Глубинное влияние – это очень труднодостижимый результат воздействия «мягкой силы», т.к. меняет способ мышления и сознания, мировоззрение и при массовом воспроизводстве такого восприятия в стране-объекте влияния постепенно образуется так называемая «пятая колонна» её адептов. Именно на второй тип восприятия в основном нацелены практически все современные средства трансляции мягкой силы. ^[20]

Сегодня можно выделить четыре основных средства трансляции мягкой силы, которые, так или иначе, используются во всем мире и требуют высоко потенциала всех ресурсов отдельно взятого государства:

1. Внешняя политика (культурная дипломатия, публичная дипломатия и т.д.)

1. СМИ
2. Институции, сетевые структуры
3. Интернет + социальные сети
4. Религия

Культура играет важную роль в мировой политике, так как в условиях глобального мира понимание ее принципов и особенностей стало жизненно необходимым для организации диалога между странами. Зачастую различия в культуре и историческая память о давних и неразрешенных конфликтах не позволяют народам здраво взглянуть на проблемы и порождают порочный круг взаимных обид. Знание культурных особенностей конфликтующих сторон дает ключ к примирению. В конце концов, примирение в рамках укрепления мира сильно зависит от вопросов культуры и идентичности, изложения фактов и историй, возникших и распространяющихся в конфликтных зонах.

Затронув тему СМИ, скажем о факторе – информации. Согласно своему определению информация объективна, она свидетельствует о реально существующих фактах, событиях, людях. Однако в современном мире в СМИ мы все чаще сталкиваемся если не с искаженной информацией, то с весьма субъективным и ангажированным взглядом на нее. Глобальное информационное пространство превратилось в поле соперничества между государствами, которые соревнуются друг с другом за утверждение собственных информационных смыслов или интерпретаций.

Согласно юридическому словарю институции – термин, служащий для обозначения каких-либо органов и учреждений. Применительно к «мягкой силе» под этим термином мы понимаем формирование авторитетных групп для создания институциональных механизмов влияния, то есть фондов, форумов, неправительственных организаций. В современном мире все чаще государства действуют не напрямую, а через своих агентов влияния. Они формируют общественное мнение, часто весьма агрессивно, лоббируют интересы своих стран, хотя официально это не является их целью.

Сегодня «публичная политика» – новый жанр осуществления власти в период глобальной информатизации. Публичная дипломатия, тесно связанная с этим направлением политики, представляет собой целый «космос», где действуют политики, деятели культуры, науки и образования, СМИ, неправительственные организации, пользователи социальных сетей. И что особенно значимо – ныне публичность является неотъемлемой чертой и профессиональной дипломатии. Теоретики полагают, что публичная дипломатия профессионалов призвана стать катализатором деятельности, осуществляемой неправительственными акторами. И эта синергия очень важна. В весьма упрощенной трактовке публичную дипломатию называют неким синтезом ценностей, пропаганды и маркетинговых технологий. Однако в действительности это гораздо более сложный институт. От маркетинга, т.е. набора средств, входящих в рекламное продвижение товара при полном отсутствии взаимного обмена идеями, публичную дипломатию отличает интерактивный диалог. Используя этот диалог, мы приобретаем сторонников и союзников и гуманизируем образ собственной страны. Потребность привлечения общественности на свою сторону в условиях мгновенного распространения информации, равно как и дезинформации, стала особенно значимой. Публичная дипломатия пополнилась общением в социальных сетях. Родился новый термин – «твипломаси». Твиттер и другие социальные сети стали использоваться внешнеполитическими ведомствами. Президенты, премьеры, министры, главы внешнеполитических ведомств, послы выходят в социальные сети и становятся «твипломатами».

Говоря о духовной составляющей концепции мягкой силы, нужно обязательно сказать о роли религии как средстве трансляции мягкой силы. Целью Церкви является не только спасение людей в этом мире, но также сохранение и восстановление самого мира. Церковь призвана служить спасению мира (восстановление мира и согласия).

Важным фактором национальной консолидации являются некоторые идеи, которые могут предложить религиозные институты. В настоящее время отчетливо ощущается потребность осознания людьми своей принадлежности к единой, неделимой планете, необходимость коллективного действия на основании общего идейного, идеологического и культурологического бытия для спасения планеты. Объединяющая всех людей на планете идея, предполагающая наличие безусловных духовных ценностей, призвана обеспечить переход с частного, этнического на планетарный, а в рамках отдельного государства – на общий национальный уровень. В основе этой идеи лежат общие для мировоззрения практически всех мировых конфессий и этносов ценности и приоритеты: семья, общественная нравственность, национальная культура, вера. Идеи о ценности, уникальности каждой человеческой личности, о человеке как образе Божием, о свободе как о богоданном даре человеку находят понимание и поддержку, как в любом государстве, так и любой мировой конфессии. Ряд стран смогли успешно конвертировать религию в фактор своей «мягкой силы», в инструмент влияния в глобальном мире. ^[21]

Сегодня одним из главных звеньев объединения многополярного мира в целостную структуру является мировая религия и культура цивилизаций. Без нравственного перерождения человеческого общества невозможно создать единую функциональную, справедливую многополярную систему. К сожалению «…сегодня происходит губительный для европейской цивилизации разрыв взаимосвязи прав человека и нравственности. Это наблюдается в появлении нового поколения прав, противоречащих нравственности, а также в оправдании безнравственных поступков с помощью прав человека». ^[22]

Не считаясь с нравственностью, в конечном итоге мы не считаемся со свободой, отмечал Предстоятель Русской Православной Церкви Патриарх всея Руси Алексий II: «Нравственность представляет собой свободу в действии. Это свобода, уже реализованная в результате ответственного выбора, ограничивающего себя ради блага и пользы самой личности или всего общества. Мораль обеспечивает жизнеспособность и развитие общества и его единство, достижение которого является одной из целей Европейской конвенции о защите прав человека». Святейший Патриарх Алексий II выразил убеждение, что ни одно мировоззрение, включая секулярное, не может настаивать на своей монополии ни в Европе, ни в мире. И для того, чтобы избежать возможных столкновений различных мировоззрений, и нужен серьезный межкультурный диалог при самом активном участии представителей традиционных религий и секулярного мира.

В глобальную эпоху и вызов глобален. Это вызов самой человечности, жизни человека как разумного, стремящегося к гармонии существа. В условиях, когда всесущность информационных технологий используется некоторыми для манипулирования многими, каждый человек, как никогда, является заложником своей культуры мышления и понимания. Воспитывать её, согласно концепции «многополярного поликультурного мира», должно соединение потенциала мировых религий, традиционных культур и достижений научной мысли. Напрашивается вывод: чтобы избежать конфронтационных взаимоотношений в сфере межгосударственного строительства нам необходим не "однополярный" мир, и не "многополярный" мир, а целостная концепция жизнеустройства и общежития человечества на планете. То есть, многоэлементная функциональная система, которую образуют в качестве элементов все философии и идеологии, согласно которым осуществляют свою жизнедеятельность все представители флоры и фауны планеты, в том числе и человек. Мир должен представлять собой единую стабильную функциональную систему, состоящую из разных взаимодействующих элементов. Одним словом, движение должно осуществляться в сторону единства через многообразие. Напрашивается также и другой вывод, что не только Природа планеты, её флора и фауна, чтобы существовать и процветать, должна организовывать своё бытие согласно принципам существования "многополярного" мира, но и всё человечество. А покушение на это его состояние есть ни что иное, как покушение на саму идею жизни, что квалифицируется по статьям высшего преступления.

В диалоге культур, диалоге цивилизаций взаимодействуют не абстрактные государства и политические системы, а конкретные люди и группы людей, принадлежащие к разным культурам, конфессиям и цивилизациям, имеющие разные ценностно-мировоззренческие установки. Условиями продуктивного диалога, который делает возможным воздействие мягкой силы данной страны на объект влияния, являются:

• акцентирование гуманистических ценностно-мировоззренческих установок;
• наличие культурно-нравственных оснований ведения диалога;
• поиск общих ценностных (но не догматических) оснований диалога;
• принципом продуктивного диалога является взаимодействие открытых к диалогу и взаимному обогащению участников.

Ограничительная линия действия мягкой силы может проходить по так называемому тектоническому разлому цивилизационных плит. Естественными ограничителями действия мягкой силы являются цивилизационные фильтры и цивилизационные барьеры. Цивилизационные барьеры производят отбор, «отбраковку» экономических, политических и социокультрных феноменов, наиболее неаутентичных для цивилизационной матрицы данной страны. Они действуют на уровне архетипов национального сознания и решительно отвергают те или иные явления экономической, политической или культурной жизни, которые осуществляют экспансию извне.

Сегодня источником эффективной “мягкой силы” являются: стратегия развития государства, идентификационная мощь его идеологии и ценностных ориентаций, притягательная сила его социального строя и модели развития, его способность проведения основной линии и стратегии развития, цементирующая сила его народа, творческая сила нации, обаяние культуры и сила влияния в международных делах.

Следует подчеркнуть , что в условиях многополярного мира одним из ключевых факторов необходимых для сохранения государственного суверенитета, территориальной целостности страны, консолидации общества, создания условий для успешного решения внутренних проблем, и соответственно, возникновения возможности для ведения государством активной внешней политики является необходимость формирования потенциалов «мягкой силы» как основного средства обеспечения национальной и международной безопасности. В рамках контекста безопасность - это состояние, которое обеспечивается государственной внутренней и внешней политикой социально-ориентированной и направленной на обеспечение защищенности личности и общества от выявленных рисков и вызовов невоенного характера, напрямую угрожающих индивидуальным, общественным интересам, потребностям и ценностям, а также стабильности государства в целом. Сегодня «мягких угроз» невоенного характера в современном мире становится больше. Такие угрозы как кибер-терроризм, бархатные государственные перевороты, нелегальная миграция, торговля людьми, голод которые угрожают интересам личности в первую очередь, приводят к нестабильности государства в целом. Инструментами обеспечения национальной и международной безопасности сегодня становятся гуманитарно-информационные средства, неправительственные организации, СМИ, Интернет. Они помогают консолидироваться обществу вокруг национальной идеи, отечественной культуры, исторической памяти поколений, духовных ценностей православной религии.

Неизбежная глобализация, затягивающая все большее число стран, сталкивается с новыми вызовами и угрозами, которые невозможно, а главное – несправедливо решать с позиции выгоды какого-то одного политического игрока. Все проблемы необходимо решать мирным путём, сообща и на взаимовыгодных условиях. Уже давно пора задуматься над созданием новой архитектуры международных отношений и инструмента их регулирования, справедливо учитывающих чаяния каждого государства мирового сообщества и всех граждан нашей земли с их национальными особенностями и исторически сложившимися традициями.

В современных условиях только великие державы способны определить вектор современного развития международных отношений, где ключевую роль в их реализации будет играть мягкая сила.